Гибель гигантов

Он сел, и со всех сторон раздались аплодисменты. Никакого голосования не было, и Грей даже ничего не предлагал, но по реакции было видно, что члены парламента готовы начать войну.

Лидер оппозиции Эндрю Бонар Лоу поднялся и заявил, что правительство может рассчитывать на поддержку консерваторов. Мод не удивилась: они всегда были более склонны к войне, чем либералы. Но ее потрясло — как и всех остальных, — когда то же самое сказал лидер ирландских националистов. Мод показалось, что все вдруг сошли с ума.

Только лидер партии лейбористов выразил несогласие.

— Я думаю, что Грей ошибается, — сказал о Грее Рамсей Макдональд. — И думаю, что правительство, которое он представляет и от лица которого говорит, совершает большую ошибку. История нас рассудит, и решение ее суда будет не в их пользу.

Но его не слушали. Члены парламента начали расходиться. Галерея тоже быстро пустела. Фиц поднялся, и другие члены его партии последовали его примеру. Мод тоже двинулась к выходу. Внизу продолжал свою речь Макдональд:

— Если бы сюда пришел достойный человек и сказал, что наша страна в опасности, для меня не имело бы значения ни к какой партии он взывает, ни к какому классу, — мы бы его поддержали. Но что толку говорить о помощи Бельгии, если фактически это означает участие во всеобщей европейской войне?..

Дальше Мод уже не слышала.

Это был худший день в ее жизни. Ее страна ввязывается в ненужную войну; ее брату и человеку, которого она любит, придется рисковать жизнью; а ей придется расстаться с любимым, может быть, навсегда. Больше было не на что надеяться, и ее душой овладело отчаяние.

Они спускались по лестнице, Фиц — впереди.

— Это было очень, очень интересно, дорогой мой Фиц, — вежливо говорила тетя Гермия, как если бы ее пригласили на художественную выставку и она обнаружила там истинные шедевры.

Вальтер схватил Мод за руку, удерживая, и она пропустила вперед несколько человек. Теперь Фиц не мог их слышать. Но сама она к услышанному оказалась не готова.

— Давай поженимся, — тихо сказал Вальтер.

Сердце забилось быстро-быстро.

— Что?! — шепотом ахнула она. — Как?!

— Давай завтра поженимся, пожалуйста!

— Но это же невозможно…

— Я получил разрешение. — Он похлопал по нагрудному карману. — В пятницу я был в муниципалитете Челси… Кризис кончился. Завтра-послезавтра наши с тобой страны будут в состоянии войны. Мне придется уехать. И я хочу, чтобы прежде мы стали мужем и женой.

— Но… — сказала Мод и замолчала. Почему она пытается возражать? Он прав. Что будет дальше — неизвестно, и сейчас это не важно. Она хочет быть его женой, и не представляет себе, что может ее заставить передумать.

Лестница кончилась, и они оказались в центральном вестибюле, полном народа, взволнованно обсуждающего произошедшее. Мод хотелось задать Вальтеру еще несколько вопросов, но Фиц галантно настоял на том, чтобы проводить их с тетей Гермией до машины. На Парламентской площади Фиц усадил их в автомобиль. Машина мягко тронулась, а Фиц с Вальтером остались стоять на краю тротуара.

VII

Единственное, в чем была уверена Мод, — это что она хочет быть женой Вальтера. У нее в голове кружился вихрь вопросов и предположений, и она никак не могла решить, согласиться ей на предложение Вальтера — или все-таки подождать? И если она согласится, кому можно об этом сказать? Куда они отправятся после церемонии? Будут ли жить вместе? И если да, то где?

В тот вечер перед обедом служанка принесла ей на серебряном подносе конверт. В конверте был всего один листок плотной кремовой бумаги, на нем синими чернилами было написано ровным, без наклона, почерком Вальтера:

Шесть часов вечера.

Любимая!

Завтра в половине четвертого я буду ждать тебя в автомобиле через дорогу от дома Фица. Со мной будут два свидетеля. Регистрация назначена на четыре часа. Я заказал номер в гостинице «Хайд» и уже вселился, так что мы поднимемся в номер сразу, не задерживаясь. В гостинице мы зарегистрированы как мистер и миссис Вулридж. Надень вуаль.

Мод, я люблю тебя!

Твой жених,

В.

Дрожащей рукой она положила листок на полированный туалетный столик красного дерева. Дыхание стало частым от волнения. Она смотрела на цветастые обои и пыталась рассуждать трезво.

Он хорошо рассчитал время: в этот час у Мод, возможно, получится выскользнуть из дома незаметно. Тетя Гермия после ланча обычно дремлет, а Фиц должен быть в палате лордов.