Герцогиня Пять Мешков

Столп дыма все еще тянулся в небо. Его было видно даже на выезде из столицы. Роскошная карета Доллиана везла супругов подальше от дворцовых соблазнов.

Над родными горами уже с тревогой летал дракон. Это был второй пожар на его памяти, в котором он не принимал участия. Два раза карету попытались остановить разбойники, но открыв ее дверцу и увидев Пять Мешков, они вежливо просили прощения и бежали, куда глаза глядят.

Под вечер они уже въехали Мэртон.

Возле старой мельницы, которая медленно вращала скрипучими лопастями, стоял седой Мартин. Он опирался руками на хлипкую оградку. А ему строила глазки рябая девица с корзинкой.

— О! Мартин! Рябая Джилл! — обрадовалась Пять Мешков, едва не выпрыгнув из кареты на полном ходу. Только мысль Бертрана о том, что день еще не закончился и его руки, удержали ее от того, чтобы она бросилась к брату.

— Ты что? На ней жениться собрался, да? — на всю деревню заорала счастливая Пять Мешков, подлетая к простоватой и некрасивой девушке. — Ты с Мартином поосторожней! Ему компрессы каждый день нужны! Того и глядишь, ребеночек у вас получится!

Джилл пробежалась глазами по Мартину, сделала выводы и куда–то пошла бодрой и уверенной походкой.

— Ну не злись! Я же забочусь о тебе! Тебе же лекарь прописал! До конца своих дней! — заметила Пять Мешков.

Бертран стоял и смотрел внимательно на Мартина, которого тискала Пять Мешков. Только взгляд Бертрана спасал ей жизнь.

— Если бы не веточка, было бы еще хуже, — послышался голос старого мельника и стук его деревянной ноги. — Ну, Мартин, завещание я переписал вместо сгоревшего. Лежит под стогом сена. А раз завещание написано, то иди ко мне, доченька! Дай отец тебя обнимет!

Эпилог

— Ну скоро там? — расхаживал возле покоев герцог. Он изредка бросал взгляды на дверь.

— Ну, быстро только кошки рожают, ваше сиятельство, — успокаивал его старый Гиос. — А женщины медленно!

Бертран сделал глубокий терпеливый вдох, слыша крики боли. Он даже поморщился.

— Ну во время родов всегда кричат, — успокаивал его старый Гиос.

— Но это был явно мужской крик! — заметил Бертран, вспоминая, как десяток целителей окружили постель роженицы. Сразу после приезда Бертран узнал, что у него не Пять Мешков, а Пять с Половиной. И теперь ждал, когда закончится этот судьбоносный для его рода процесс.

Дети у ирлингов рождаются не так часто. Обычно раз в сто — двести лет. А девочки так подавно! Поэтому даже для предков, перекочевавших в кладовку, это было событие.

Привалившись к огромной статуе тролля, которая не вошла в дверной проем и осталась в коридоре, Бертран мысленно умолял судьбу, чтобы все побыстрее закончилось.

Эти жуткие мужские крики заставляли его сердце с тревогой сжиматься. Герцог надеялся, что целителей хватит до конца родов.

Внезапно дверь распахнулась, а измученный старик с фингалами под обоими глазами вынес герцогу сверток.

— Поздравляем, у вас дочь!

В этот момент жизнь пронеслась перед глазами Бертрана. Он взял малышку на руки, видя, как она выбирается из простыней, а за спиной шевелятся маленькие крылья, похожие на куриные.

На него смотрела рыжеватая девочка с нежным пушком волос на голове и трогала маленькими ручонками все, до чего они дотягиваются.

— Как жена? — опомнился Бертран, порываясь в комнату.

— О, не тревожьтесь! Роды прошли легко! Но нужен отдых. Нам точно! И, разумеется, сообщить семьям погибших….

Только сейчас Бертран заметил, как один целитель вытаскивает второго. Бертран смотрел на малютку, которая выглядела прекраснейшей их всех детей.

— Я рад, — согласился Бертран, глядя туда, где солнце заливало комнату его любимой супруги. — С ней точно все в порядке? Я могу к ней зайти?

— Не рекомендую! Мы еще кровь не убрали! Когда на Эдевара упала балка, крови было… — замялся целитель. — Но через полчасика уже можно будет!

Одноглазый целитель вышел, прижимая тряпку к лицу.

— Поздравляем! — басом произнес он.

Внезапно Бертран почувствовал удар по голове. Он еще не понял, что это, но потом, когда перед глазами перестали летать дракончики, он увидел маленькие цепкие пальчики, дернувшие за кисточку штор и случайно оборвавшие карниз.

Жизнь пронеслась перед глазами герцога, когда он получил маленькой розовой пяточкой прямо в глаз. Теперь он мог смотреть только одним счастливым глазом на самое красивое дитя на свете.

— Ничего, я уже опытный, — вздохнул Бертран. — Гиос! Расплатись с целителями и неси сюда мой горшок! А еще… наведи справки про того мага, который делал веточку! Ай!

Маленькая ручонка уронила на пол старинную вазу.

— Зачем вам веточка? — спросил Гиос.

— Что–то я вот чувствую, что веточка очень нужна! — произнес Бертран, нянча малышку. — Теперь я, кажется, догадываюсь, почему ее сделали!

В нос Гиосу, который опрометчиво склонился к малышке, тут же вошли пальцы.

— Флуфаюфь! — освободился Гиос, сочувственно глядя на хозяина.

— Из — под земли его достань! — слышался голос Бертрана, пока старенький Гиос шел по коридору. Дзень! Бум! — Любые деньги!

И снова раздался бумс!

— Я же говорила…. Если бы не веточка, было бы еще хуже! — послышался голос счастливой матери.

Конец