Герцогиня Пять Мешков

Двери скрипнули, и на пороге предстал старый слуга со свечой, которая постоянно гасла.

— Распорядись, чтобы кто–нибудь сходил в Мэртон, и узнал, добралась ли до них вчерашняя девица, — распорядился герцог.

— Мне в Мэртон нельзя! Папка заругает! — послышался звонкий голос за спиной Гиоса, а старый слуга вздрогнул, выронив свечу. Ковер загорелся, а Гиос тут же принялся его тушить ногой.

— Ты?! — опешил герцог, глядя как в его покоях вырастает та самая босая красавица. Со стороны казалось, что на ней были сапоги. Но это была всего — лишь грязь. — Ты вернулась?!

— Да, — заметила она, выжимая косынку, которую почему–то носила на шее. — Нет, ну путь неблизкий! Сначала я пошла по дороге, подул ветер, и я сорвалась в ущелье!

Она показала ветку, которую достала из прически. Бертран плеснул себе в кубок и сделал глоток.

— Неглубокое, как выяснилось. Еще и косой зацепилась… Но так мне удалось очень сократить дорогу! — выдохнула девица, вытаскивая из волос зеленую ветку.

Герцог подавился, глядя на нее странным взглядом.

— Потом я спустилась вниз, в лес. Там были голодные волки. Один из них бросился на меня, но я укусила его за ухо, и побежала. Пришлось бежать обратно! Мне повезло! Я попала на разбойников! Они как выскочат! А тут я и волки! Я прыгнула вниз, а потом чую, упала на что–то мягкое! А это тролль! Представляете? Горный тролль! Ну до рассвета было еще ого–го! Пока разбойники отбивались от волков, мы с троллем…

Герцог стоял с кубком в руках и смотрел на нее огромными глазами.

— Короче, если бы не тролль, то я бы еще сутки добиралась! Спасибо ему, огромное! — благодарно вздохнула Пять Мешков, подходя к окну, выходящему во внутренний двор. — Вон он стоит! Видать, убежать пытался, бедняга! Он сначала меня вообще не в ту сторону понес. Я ему на ухо кричала, что в другую! Видимо, потом он все–таки понял!

Герцог усмехнулся и сделал несколько шагов к окну. Он был уверен, что эта девица сочиняет. Только любопытство заставило его выглянуть во внутренний двор. Бертран замер.

Глава третья

Улыбка сползла с его красивого лица, когда он увидел застывшую каменную фигуру трехметрового тролля, заслонявшегося могучими лапами от солнца. Видимо, солнечные лучи застали его врасплох, и он не успел найти место, куда можно спрятаться.

— Вот на нем я доехала! Он такой молодец! А как быстро бегает, — сокрушалась Пять Мешков, а потом взмолилась. — Только тролля моего не выбрасывайте! Я его потом заберу! Мы с ним даже почти подружились!

Недопитый золотой бокал выскользнул из рук ошарашенного герцога и покатился к ногам Гиоса.

— Так что? Как на счет работы? — спросила Пять Мешков, глядя на застывшего, как тролль, герцога.

В его голове шевельнулась странная мысль, пока он рассматривал могучую фигуру тролля, вокруг которой собирались слуги. Неподалеку стучали молотки. Двое слуг чинили дубовые ворота, пробитые троллем насквозь.

Красавица закинула длинную косу за спину и встала на цыпочки, пытаясь что–то высмотреть в узком стрельчатом окне.

— Вы кого–то ищете? — робко спросил Гиос, выдыхая и отряхиваясь после тушения пожара. На дорогом ковре осталось черное выжженное пятно, которое еще не видел герцог.

— Да, — не оборачиваясь бросила Пять Мешков. — Интересно, Мартин уже добрался до дома?

— Это ваш отец? — участливо, и не без надежды спросил Гиос.

— Ой, да что вы! Это же мой брат! — округлила глаза девица, снова высматривая кого–то в окне. Она обернулась, и пожала плечами: «Жаль, не видать его!».

Лицо герцога вытянулось. Он вспомнил седого усатого мужика, казалось, преклонного возраста.

— Младший, — вздохнула красавица, выжимая свою растрепанную косу. — У нас в роду просто мужики седеют очень рано! У меня–то семьи осталось. Отец и младший брат! И все они рано поседели! Говорят, наследственность такая!

— Интересно, с чего бы это, — медленно проговорил герцог, глядя на девицу. — А мать?

— Она рано умерла. Говорят, я на маму похожа! И лицом и характером! Просто копия мамы! — вздохнула девица, расхаживая по покоям герцога и оставляя грязные следы. — У нас в семье сильная наследственность!

— Сильная наследственность, — проворчал герцог, пока Гиос поднимал бокал с пола и протирал его, чтобы поставить на стол. — И у меня два вопроса. Во сколько же лет умерла твоя мама? И сколько тебе сейчас?

— Эм… Дайте–ка подумать… Маме было двадцать семь! — нахмурилась девица. — Ну да, Мартин меня на пять лет младше! Точно! В двадцать семь!

Верный Гиос отправился за завтраком хозяину, скрипнув дверью.

— А мне двадцать пять! — беззаботно пожала плечами Пять Мешков.

— Два года, значит, два года осталось потерпеть до наследственности, — выдохнул герцог, глядя на рыжую косу, оставившую лужу дождевой воды посреди его покоев. — Ладно, что ты умеешь?

В этот момент в дверь вошел Гиос, бережно неся поднос с хозяйским завтраком.

— Умею — то я все! — звонко и радостно ответила девица, — Вот только не все получается!

Она мотнула головой, а ее толстая мокрая коса съездила по подносу, выбивая его из рук старика.