Герцог-пират

– Оливия напечатала копии последнего письма леди Фаулер, – сказала Гортензия. – Это сработало очень хорошо. Мы брали копии и платили уличным мальчишкам, чтобы те раздавали их дамам в лучших районах города. Чтобы не оставлять следов, ведущих сюда, понимаете?

Белла наморщила лоб.

– Но если бы это было письмо леди Фаулер, разве непонятно, откуда оно взялось?

– Конечно, мы не указывали имя и адрес, – последовал комментарий Гортензии, острый, как лезвие.

– Но даже если так… – Белла не стала указывать на нелогичность поступка, осознавая, что на нее смотрит так много встревоженных глаз. – Полагаю, блюстители закона не в курсе, так что должно быть все хорошо.

Мэри Ившем согласилась.

– Похоже, на этот раз все обошлось. Но я думаю, что леди Фаулер была разочарована. Я боюсь, что она на самом деле хочет, чтобы ее затащили в суд.

– Ах, – выдохнула Белла. – Войти в историю, как Джон Уилкс. Стать мучеником.

– А я не хочу стать мученицей, – запротестовала Клара. – Спаси нас, Беллона!

Но как? Белла не произнесла этого вслух. Задача лидера, думала она, состоит в том, чтобы создать, по крайней мере, иллюзию того, что он уверен в себе и ничего не боится.

– Вы говорите, что они планируют выпускать информационные листовки. Что в них будет написано?

– Мы не знаем, – сказала Мэри. – Некоторым из нас доводилось набирать текст, но это медленная и очень трудная работа. Нужно набирать в обратном порядке. Но теперь у нас есть наборщик. Мистер Смит делает все очень быстро и точно. Но мы не знаем, что именно он набирает. Он готовит только один оттиск для станка, чтобы протестировать его. И Оливия Драммонд относит его прямо леди Фаулер.

– Я боюсь, что все будет в точности так, как ты сказала, Беллона, – проговорила Силия Поттерсби – худая, бледная вдова, которая всегда предсказывала худшее. – Публикация, подобная выпуску «Северного британца», из-за которого Джона Уилкса посадили в Тауэр. Если бы он не был членом парламента, его бы повесили за то, что он говорил такие ужасные вещи против короля. Леди Фаулер замышляет глобальное предательство, и мы все будем ее соучастниками…

– Нет! – ахнула Клара. – Они не смогут нам ничего предъявить! Мы не имеем к этому никакого отношения.

– Они арестовали всех работников типографии «Северного британца», – сказала Гортензия, которая никогда не боялась смотреть фактам в лицо. – И всех связанных с ней людей.

– Они не смогут арестовать почти двадцать уважаемых женщин, – сказала Белла, надеясь, что так оно и есть. Некоторые женщины успокоились, но другие – нет.

– А что насчет наборщика? – спросила Белла. – Он же сможет сказать, какие слова набирает.

– Наборщик по фамилии Смит? – сухо спросила Мэри. – Он прикарманит деньги и просто исчезнет. Все это из-за той тысячи гиней.

– Это было проклятием для нас, – согласилась Силия. – Змея, подкинутая каким-то злым человеком.

«Возможно, это был герцог Айторн», – подумала Белла. Расследования привели ее к юридической фирме, которая выполняла для герцога большую часть работы. Также у него мог быть мотив желать леди Фаулер зла. Ведь она была злобно настроена против маркиза Ротгара и против его незаконнорожденной дочери. Граф Хантерсдаун – кузен Айторна и, по-видимому, его друг, – женат на этой незаконнорожденной дочери. Поэтому подобные нападки могли показаться герцогу вдвойне оскорбительными.

Айторн, вероятно, очень зол, но как он смог придумать такую сложную схему мести? Он не мог предвидеть катастрофических результатов грандиозного пожертвования.

Но если бы причиной этих проблем был Айторн, у Беллы мог бы быть повод обратиться к Торну. Она могла бы попросить его поговорить со своим братом от их имени. Чтобы воззвать к его чувству справедливости.

Какая-то ее часть нетерпеливо искала предлог, чтобы связаться с ним. А это означало, что другая ее часть должна незамедлительно захлопнуть эту дверь и запереть ее на ключ.

Как долго, как долго продлится это безумие?

– Я уверена, что ситуация не может быть настолько плохой, – сказала она встревоженным женщинам. – Нам всем просто необходимо сохранять хладнокровие.

Элизабет Шаттон сказала:

– Я думаю, что мой сын и невестка будут благодарны мне за мою мудрость. – Это была вдова лет пятидесяти, которая жила здесь почти как в отеле и никогда не пыталась выполнять хоть какую-то работу.

– Но, Элизабет, – сказала Клара, – ты всегда говорила, что была бы несчастна, если бы занималась благотворительностью в своем старом доме.

– Чепуха, – сказала Элизабет и вышла.

Клара выглядела смущенной, но Белла всегда подозревала, что миссис Шаттон не настолько бедствует, как она утверждала. Возможно, и другие женщины нашли бы, куда пристроиться в данной ситуации, а не оставаться здесь. Белла надеялась на это.

Она встала.

– Я должна засвидетельствовать свое почтение леди Фаулер.

После долгого отсутствия такой визит был бы естественным, но Клара ахнула, Мэри поморщилась, а Гортензия сказала:

– Она бредит.

Силия поднесла к носу отделанный кружевом носовой платок.

– И этот запах.

Белла собралась с духом и поднялась наверх.