Амелия почувствовала, как что-то укололо ее в бок; резкая боль стала глубже. Из горла девушки вырвался вопль, заглушивший злобный смех нападавших. Ее толкнули, и Амелия едва удержалась на ногах. Послышался громкий возглас, затем стук башмаков – негодяи убегали.
Амелия прижала руку к пострадавшему месту и ощутила, как между пальцев сочится что-то липкое. Она сделала глубокий вдох, и тут ее подхватила под локоть чья-то рука.
– Миледи, – ровным голосом произнес кучер.
Запричитала Хэтер.
– Ковентри! – крикнула Амелия.
Сейчас он был необходим ей. Прислонившись к стене дома, она лихорадочно пыталась отыскать герцога глазами. С каждой секундой Амелия становилась все слабее.
Ее взгляд отыскал скорчившуюся на земле фигуру. Вот и он. Герцог пытался подняться, стиснув голову руками. Амелия почувствовала облегчение: он жив. Ему досталось меньше, чем ей, это уже хорошо. Если уж одному из них суждено пострадать, пусть судьба будет более милосердна к нему. Тем временем герцог взглянул на Амелию.
– Боже правый!
Она успела увидеть, как он с трудом поднимается на ноги; его глаза расширились от боли и потрясения. Вслед за этим сознание девушки подернулось странной дымкой. Боль стала слабее, и Амелия провалилась в черную пустоту.
– Нужно немедленно отвезти ее домой! – во весь голос прокричал Томас, устремляясь к стене, у которой стоял кучер, поддерживавший Амелию обеими руками.
Хэтер изумленно оглядывалась. На тротуаре была большая лужа крови.
– Если я сяду в экипаж, вы сможете передать ее мне?
– Конечно, ваша светлость. – Кучер взял Амелию поудобнее. – Нужен доктор, ваша светлость.
– Ее должен осмотреть Флориан. Ни о ком другом я и слышать не желаю.
Они взялись за дело, как и было договорено; Томас старался не обращать внимания на сильную головную боль. Его застали врасплох: человек, который выдавал себя за рабочего, внезапно ударил его чем-то тяжелым. Перед глазами у Томаса вспыхнули и закружились мириады звездочек. Он упал на колени, едва расслышав крик, который разрезал тишину. Только теперь он понял, что это кричала Амелия. Эти чертовы мерзавцы пырнули ее ножом, и если не удастся вовремя оказать ей помощь… Ему страшно было даже подумать о том, что может тогда произойти. Пока что герцог мог лишь крепко держать Амелию на коленях, зажимая одной рукой ее рану в боку.
– Она выздоровеет? – спросила Хэтер, сидевшая напротив Томаса. От волнения ее голос звучал еле слышно.
– Так будет лучше всего, – мрачно ответил он. – Иначе я во что бы то ни стало отыщу негодяев, поднявших на нее руку, и убью их.
Одного из нападавших Томас узнал: этот человек был в его доме вместе с Бартоломью. Некий мистер Смит.
В настоящую минуту герцогу хотелось увидеть, как этот тип и его сообщники страдают за то, что причинили Амелии боль и подвергли опасности ее жизнь, но Томас решил пока не озвучивать свои мечты о пытках, коим их следует подвергнуть, дабы не шокировать чувствительную Хэтер. Он крепко сжимал зубы, когда раскачивался экипаж, который ехал на максимальной скорости. Амелия стонала, положив голову ему на плечо. Томас прижал ее к себе, обвив одной рукой девичью талию, а другой по-прежнему пытаясь остановить струящуюся из бока кровь.
Экипаж резко остановился. Хэтер выглянула в окошко.
– Это не Хантли-хаус. Я даже не знаю, куда мы заехали.
– Какого черта?
Тут дверца открылась и появилось лицо кучера. Томас обратил на него свое раздражение:
– Куда, черт побери, нас занесло? Я же сказал тебе…
– Мы возле дома доктора Флориана. Я подумал, что лучше сразу же заехать к нему и взять его с собой или, по крайней мере, оставить ему записку, если его нет дома…
– Отлично. Раз так – действуйте, да поживее.
Дверца закрылась, и Томас откинулся на спинку сиденья. Кровь шумела у него в ушах, непролитые слезы жгли глаза. Пять лет ему удавалось избегать мук гнева и отчаяния, но сейчас они заполонили его душу, заставляя все внутри него сжиматься.
Такая же боль терзала Томаса, когда умирала его сестра – это было так мучительно, что он хотел скончаться вместе с ней. То же самое он испытывал теперь каждой клеточкой своего тела – он погибнет, если Амелия расстанется с жизнью.
Дверца экипажа снова открылась, и внутрь влетел саквояж. За ним последовал доктор Флориан собственной персоной.
– Дайте-ка мне ее осмотреть, – проговорил он и скорчился на полу перед Амелией.
Экипаж пришел в движение, но доктору это не помешало заниматься своим делом. Похоже, он привык так путешествовать, и Томас был сейчас ему горячо признателен. Доктор убрал его руку и осмотрел рану Амелии. Выражение лица у него было при этом непроницаемое.
– Когда это случилось? – Чисто деловой вопрос, по существу.
– Должно быть, прошло минут пятнадцать.
Томас не мог ответить точнее: он не стал задерживаться, чтобы взглянуть на свои карманные часы. Доктор кивнул.