Героиня по вызову 6

И тут в истории появляется её антагонист. Франциско Мигель Карлос Де Кордона, ага. Он не был величайшим фехтовальщиком империи — хотя он и был неплох. Не был он и чемпионом Хау. Зато он был самым умелым мореходом Яркого Моря и лучшим охотником на пиратов пяти океанов. Я редко кем-то восхищаюсь, но этот мужчина был по-настоящему великолепен в том, что делал. И Мигелю Второму это было на руку, поскольку условиями «суда» было морское сражение. Не делай такие глаза — начинаешь мне меня самого напоминать, когда я это прочитал. Видишь ли, в кодексе «суда поединком» это не запрещалось — и неудивительно, в те времена когда этот кодекс писался, мореплавание было чем-то очень сильно отсталым. И именно этим крючкотворы Мигеля воспользовались. Так что я должен был принять условия — ведь в противном итоге, уже я считался бы «проигравшим». Колесо судьбы нанесло второй удар, так сказать.

Тут надо немного рассказать о самом господине Де Кордона. Франциско, как и большинство флотских офицеров тогдашней Империи, был, разумеется, дворянином, причём даже из вполне приличного старого рода — но рода очень бедного. И это было главной причиной, что мальчика в возрасте девяти лет оправили учиться на флотского офицера. Учёба тогда была непростой — уже с двенадцати будущие флотоводцы попадали на корабли и, в общем-то, проводили на них всю оставшуюся жизнь. Такая муштра офицерского состава была одной из причин невероятных успехов Империи на морских просторах — собственно, большая часть современных карт Велта нарисована была в период расцвета Империи, когда корабли ходили повсюду, ото льдов Северных морей до Южной Ледяной Границы. Да, я ничего не перепутал — до эры циклов, север и юг нашего мира выглядели совсем иначе. В общем, юный Франциско попал на корабль в очень молодом возрасте и подвергся серьёзным испытаниям — уже на втором его рейсе его корабль «Де Санта Тринидад» наткнулся на пиратов. Единственная хорошая новость для капитана была в том, что это были не гномы. Уйти на парусах от гномьего броненосца было невозможно, а технологически гномы как и сейчас обходят остальные расы на пару тысяч лет. Но на этом хорошие новости заканчивались, ибо вражеский корабль был крупнее «Тринидада» примерно в два раза, обладал двумя пушечными палубами против его одной и следовательно — примерно в два раза большим количеством пушек, которые были больше и сами по себе. В общем — ситуация была неприятной, и тут впервые Франциско продемонстрировал качества, которым был обязан всей своей карьере: невероятную решительность, полное отсутствие страха и способность мыслить быстро и на ходу. После того, как корабль накрыло залпом картечи, двенадцатилетний гардемарин в суете и панике, царившей на палубе, увидел прекрасную возможность для контр-атаки. Фактически наплевав на цепочку командования он заставил рулевого развернуть корабль (по слухам, приставив саблю ему к горлу) и не только перекрыл противнику ветер, но и замедлил таким образом ему разворот, позволив перезаряженным орудиям левого борта выдать полный залп прямо в корму противника. Это имело сокрушительный эффект — кораблю не только буквально снесло бизань-мачту и сломало руль, но и перемололо в щепы офицерские каюты. После этого, корабль стал лёгкой добычей.

В другие времена, за такое рвение Франциско наградили бы как минимум розгами, но тогда ещё имперцы умели ценить инициативу. Капитан, как только оправился от ранения (в него попало два снаряда картечи), подтвердил правильность решения молодого гардемарина и даже досрочно одобрил ему лейтенантский патент. В своём докладе адмиралтейству он написал: «С каждым днём, который дон Де Кордона проводит вне капитанской рубки, Империя теряет своего самого перспективного флотоводца». Надо сказать, в адмиралтействе прислушались — Франциско стал самым молодым капитаном флота, получив это звание, как шутили, до того как познал женщину — в семнадцать лет. Надо сказать, шуткам этим я не верю, поскольку Франциско был весьма популярен у дам и не чурался случайных связей. К двадцати он уже водил корабли в самостоятельные рейды, к двадцати пяти — стал командиром эскадры из трёх кораблей, а к тридцати — полноценным адмиралом. Правда, он лучше всего чувствовал себя в роли независимого командира и адмиралтейство это понимало, так что в линии он не стоял, а самым тяжёлым кораблём под его командованием был его флагман «Волунтад дел Триумвирато» — прекрасный трёхпалубный фрегат, по слухам, составленный по проекту самого молодого адмирала.