Героиня по вызову 3

— Первый, кто меч поднимет, получит болт в затылок, клянусь хреном Таоса.

— Слушай, трактирщик, не лезь не в своё… — начал было высокий, и замолчал, как только стальной болт на половину глубины зашёл в косяк двери в десятке сантиметров от его башки.

Трактирщик снова взвёл тетиву и перезарядил оружие быстрее, чем наши гости догадались шагнуть к стойке, после чего тихо и угрожающе произнёс:

— В следующий раз, полуёбок, я не буду дырявить свою собственность и начну дырявить ваши шкуры.

— Это дело аристократов. Твои гостьи оскорбили действием нашего сюзерена.

— А мне плевать, кого они оскорбили — мы не во владениях Пушнецкого. Луговицы — свободная деревня и мы не позволим всяким мудакам вести себя так как им вздумается, это ясно? Или может быть я не прав, мужики?

«Мужики» осторожно и с уважением к собственности потрясли табуретами и скамьями в том смысле, что таки да — не позволим.

Воины переглянулись — видимо осознали, насколько расклад изменился. На меня с Тиной они могли попробовать напасть, но связываться с двумя десятками здоровых мужиков — такая себе идея. Плюс — внезапно осмелевший трактирщик.

Прикинув расклады, они переглянулись и пожали плечами, после чего высокий сказал:

— Ладно, я понял. Мы обсудим наши разногласия в цивилизованной и вежливой форме, идёт?

Я кивнула:

— Вполне. Господин Гавел, мы обсудим наши разногласия без насилия.

Подавая пример, я убрала меч в ножны, люди Пушнецкого поступили так же. Трактирщик кивнул и убрал арбалет под стол.

— А чтобы вам дурь в голову не лезла… Болека! — рявкнул он.

Гигант, уже поднявшийся на ноги, но всё ещё немного пошатывающийся, хмуро посмотрел на него и сказал довольно тихим и высоким голосом:

— Да, батя?

— Сядь с ними и смотри, чтобы чего не учудили.

— Хорошо, батя.

Поддерживаемый Коннором, он подошёл к нашему столу, подтащил от стены скамью и указал на неё латникам. Те сели, и он сел рядом. Мы расположились на противоположной стороне стола. Поймав расслабленный взгляд Кастомира, я увидела перед ним форму плетения и поняла, что заклинание всё ещё направлено на гостей. Что ж, осторожность всегда полезна. Надеюсь только, он подобрал что-то без иллюминации.

Подошедший Коннор сунул своему другу кружку с пивом, вторую поставил на стол и опустился на прихваченную табуретку так, чтобы оказаться с другой стороны от гостей. Ну да, логично. Крестьяне, недовольно гудя о том, что драки не произошло, вернули табуретки и скамьи на положенные места, после чего раздвинули столы как надо и продолжили отдых, изредка бросая на гостей кровожадные взгляды, но супротив приказов Гавела идти не решались.

Между тем, к нашему столу подошла подавальщица с подносами и поставила перед каждым пиво. Тоже неплохо. Я отхлебнула, довольно крякнула и произнесла:

— Вы хотели говорить — так говорите.

Высокий кивнул, стянул с головы стёганый подшлемник, обнажив высокий лоб с залысинами и слипшиеся от скачки тёмные волосы.

— Хорошо, — мужчина сделал глоток из кружки, — меня зовут Мартен Хисслав, ритари господина барона Витлафа Пушнецкого. А это — он указал на своего спутника, тоже снявшего похожий головной убор и оказавшегося рыжим юнцом, — Сэдрик Таскер, апрод господина барона.

— Моё почтение, — бросил Сэдрик без особого почтения.

— Нас послали за вами чтобы предложить выгодные условия прекращения погони.

— А может чтобы нас прирезать? — мимоходом спросил Кастомир, смотря на молодых дворян сквозь плетение, — Когда мы отрубимся от дикой скачки, например?

Рыжий фыркнул, хлебнул пива и утёр губы широким раструбом перчатки:

— Ты вот этот вот ваш восьмичасовой переход называешь дикой скачкой? Вот если бы мы вас гнали пару дней, тогда ещё можно было жаловаться. Ну и да — хотели бы мы на вас напасть, пришли бы не вдвоём.

— А что, вдвоём со стариком не сладить? — нехорошо улыбнулся Кастомир в пшеничные усы, — а как же сила и горячность юности?

— Да хоть сейчас, — прищурился парень, — давай выйдем и…

Он начал подниматься и тут же ему на плечо опустилась огромная ладонь Болеки:

— Говорите, а не деритесь. А то батька опять арбалет достанет.

Сэдрик сверкнул глазами и потянулся к мечу, но его остановил старший товарищ:

— Он прав, апрод, успокойся, ты слишком горячишься.

Тот пробурчал что-то нелицеприятное и опустился на скамью. Мартен кивнул и продолжил:

— Не скрою, мы бы хотели с вами разобраться силой, но так уж получилось, что Гавел прав — это свободная деревня. Нам никто не позволит набить сюда два десятка вооружённых мужчин и вершить свои законы.

— Что ж ты тогда попытался именно это сделать? — я изогнула бровь.

Мартен пожал плечами и простодушно улыбнулся:

— Ну вдруг бы трактирщик забыл со страху. Он не производил впечатление смелого человека.

— Да, батька вообще его не производит, — подал голос Болека, — а потом грубияна с болтом в голове и красным платком во рту находят в канаве.

— Красным платком? Первый егерский что ли? — удивлённо спросил Мартен.

Болека кивнул и приложился к пивной кружке.