Герои Сталинградской битвы

Войска Сталинградского фронта выполнили возложенную на них задачу, разгромив ударную группировку Э. фон Манштейна. Когда спустя много лет после войны Андрей Иванович ознакомился с воспоминаниями фельдмаршала, его слова о событиях тех дней сильно задели Еременко. В своих мемуарах он ответил немецкому военачальнику: «…Стремление Манштейна доказать, что сопротивление окруженных на всем протяжении их борьбы и сама их гибель имели смысл… является не чем иным, как попыткой обелить себя в глазах немецкого народа… Бессмысленная гибель более 200 тысяч солдат и пленение 90 тысяч других, доведенных до крайней степени истощения, долго не изгладятся из памяти немецкого народа. Вдовы и сироты погибших не простят этого Гитлеру и его ближайшим соучастникам. Поэтому-то так и изворачивается Манштейн, пытаясь отвести от себя гнев народа. Несомненно, что действия Гитлера и его подручного — Манштейна, заставивших людей драться до последнего, были проявлением бессмысленной жестокости. В бессильной ярости они стремились до последней возможности всеми способами ввести своих солдат в заблуждение: широко распространялись сведения о приближающейся помощи, различные фальшивки об ужасах большевистского плена… Однако действительные настроения окруженных были уже таковы, что подобная агитация не достигала своих целей. И гитлеровские генералы стали прибегать к иным действиям. Весьма красноречив в этом отношении приказ командира 376-й германской пехотной дивизии от 6 декабря 1942 года за № 1027: «Мне сообщают, что в подчиненных вам частях советская листовка, озаглавленная «К окруженным под Сталинградом немецким частям», подписанная командующим Сталинградским фронтом генерал-полковником Еременко и командующим Донским фронтом генерал-лейтенантом Рокоссовским, вызвала у солдат и офицеров склонность к капитуляции, поскольку создавшееся положение расценивается как безнадежное. Далее до меня дошли слухи о случаях отказа повиноваться командирам во время атак, о переходе солдат на сторону врага, особенно группами, об открытом выступлении солдат за прекращение борьбы и сдачу в плен.

Приказываю всеми имеющимися в вашем распоряжении средствами, включая показательные расстрелы, прекратить всякое упоминание о капитуляции со стороны солдат и офицеров. Всем офицерам и солдатам надлежит еще раз указать на необходимость безусловного выполнения приказа фюрера о том, что немецкий солдат должен погибнуть, если он сдал пост. Все части до последнего человека должны быть введены в бой. Генерал Даниэльс[26]». Так и через многие годы после войны продолжалось противостояние двух полководцев — победителя и побежденного, мысли и сердца которых остались в Сталинграде.

Остатки понесшей огромные потери группы армий «Дон» под совместными ударами Сталинградского и Юго-Западного фронтов были отброшены на 200–250 километров от Сталинграда. Вермахту так и не удалось деблокировать окруженную в Сталинграде группировку.

Как известно, ликвидация окруженной группировки противника была возложена на войска Донского фронта генерал-полковника К. К. Рокоссовского. В соответствии с директивой Ставки ВГК № 170720 от 30 декабря 1942 года с 1 января 1943 года в состав Донского фронта из Сталинградского передавались 57, 62 и 64-я армии. Вскоре вместо Сталинградского фронта, просуществовавшего около полугода, был создан Южный фронт, возглавить который было поручено генерал-полковнику А. И. Еременко. Он получил под свое командование 2-ю гвардейскую, 28-ю и 51-ю армии.

Решение о новых задачах фронтов, участвовавших в Сталинградской битве, их переименовании и перегруппировке сил было принято Государственным Комитетом Обороны (ГКО) в конце декабря 1942 года. Об этом в своих воспоминаниях написал маршал Советского Союза Г. К. Жуков:

«Верховный предложил:

— Руководство по разгрому окруженного противника нужно передать в руки одного человека… Какому командующему поручим окончательную ликвидацию противника?

Кто-то предложил передать все войска в подчинение К. К. Рокоссовскому.

— А вы что молчите? — обратился Верховный ко мне.

— На мой взгляд, оба командующих достойны, — ответил я. — Еременко будет, конечно, обижен, если передать войска Сталинградского фронта под командование Рокоссовского.

— Сейчас не время обижаться, — отрезал И. В. Сталин и приказал мне:

— Позвоните Еременко и объявите ему решение Государственного Комитета Обороны.

В тот же вечер я позвонил А. И. Еременко по ВЧ и сказал:

— Андрей Иванович, ГКО решил окончательную ликвидацию сталинградской группировки противника поручить Рокоссовскому, для чего 57, 64 и 62-ю армии Сталинградского фронта вам следует передать в состав Донского фронта.

— Чем это вызвано? — спросил А. И. Еременко.

Я разъяснил ему, чем вызвано такое решение.

Все это, видимо, расстроило Андрея Ивановича…»