Герой моих снов

Тари дёрнула любовника за волосы, возмущённая воспоминаниями о других. Он ничуть не смутился, а поцеловал её неожиданно горячо и нетерпеливо. Его руки гладили её спину и ягодицы, обжигая сквозь ткань. Он перевернулся, утягивая её за собой. Тари оказалась на нём верхом, всё ещё в коконе из одеяла. Становилось даже немного жарко. Теперь он дотягивался всюду, гладил бёдра и голени, чуть пощекотал ступню, и Тари заёрзала. Ему понравилось. Он целовал ей шею и ключицы, прихватывал сквозь ткань нежную грудь. Не то, всё не то. Тари расшнуровала свою рубашку, и он немедленно приник губами к самым чувствительным местам. Она сбилась с дыхания, и это его только раззадорило. Он ласкал её языком, чуть покусывал кожу на груди и легко-легко, невесомо поглаживал по спине. От лопаток расходилась сладкая дрожь. Тари стонала, забыв о слышимости. Ей нестерпимо хотелось большего.

Она потянулась вниз, стянула его штаны, он приподнялся, помогая. Тари почувствовала, как его член упёрся в неё, твёрдый и одновременно шелковистый. Она покачала бёдрами, потёрлась по всей длине, слушая, как быстро и неровно он дышит. Пальчиками погладила его грудь, чуть царапнула. Он не дал больше дразниться, сжал её бёдра и притянул к себе. У Тари зашумело в ушах…

От оглушительного медного грохота Тари проснулась по-настоящему. Во дворе стучали с криками «Вставайте, студенты, Ния Милосердная шлёт благо по утрам». Побудка. Она села в кровати. Рассвет только-только начинался, но комнату уже можно было разглядеть. Стул подпирал дверь так же, как и вчера. В носу немного свербело – будет знать, как пить холодное на ночь.

«В высшей степени возмутительные сны», – подумала Тари, приходя в себя. Для начала хотелось бы хоть раз досмотреть их до логического конца, так сказать. Каждый, буквально каждый раз она просыпалась в самый захватывающий момент. Издевательство. Сегодняшняя сцена… провидение ей предельно ясно намекнуло на старшего адепта, мэтра или магистра из северного крыла. И по голосу в ночном видении она опять узнавала мэтра Артиса.

Вот только с вещими снами всё совсем непросто. Форма сна не всегда имеет значение. Пророчество часто таилось в деталях, и непристойная часть могла быть порождением её многолетнего одиночества. Мэтр мог быть ключом к её снам, а мог быть незнакомцем, который она «узнала» просто потому, что он ей понравился в реальной жизни, и разум невольно соединил два образа в воображении. Посоветоваться бы с кем. Вот что случается с провидцами, которые скрывают сны.

Тари подняла голову. То есть мэтр Артис сейчас спит где-то наверху? Сразу захотелось пойти поискать, поймать за руку. Чтобы отдать свитки, конечно. Она встала и решительно выплеснула себе в лицо пригоршню воды из умывальника.

Шанс подкараулить мэтра действительно был не нулевой. Занять кабинет озарений на третьем этаже, дождаться, когда он придёт поработать и пригласить встретиться без лишних глаз. Проблема в том, что она не знала точно, где мэтр остановился. И после вчерашнего она боялась оставаться в пустых комнатах. Тари решила подойти к нему после лекции. Она ведь адептка, а не студентка, и приехала как раз общаться с мэтрами и решать свои проблемы с видениями. Ничего подозрительного. Ничего неприличного. И неловко ей не будет.

Она умылась и оделась, сразу накинув плащ, и отправилась на поиски кухни. Сама по себе кухня оказалась невелика: в неё влезло несколько отдельных бездымных горелок, разделочный стол, ещё одна подогреваемая бадья с тёплой водой, шкафы с разномастной потёртой посудой и отдельный холодильный шкаф. Зато сразу за дверью обнаружилась столовая на дюжину человек. Тари погрела пирог на сковороде, а пахту развела кипятком и, наконец, отогрелась, как будто впервые в Тель-Астрии. Этаж пустовал, и, если бы не приглушённые шумы снизу, жилое здание казалось бы заброшенным.

До начала лекции ещё оставалось время, и Тари тщательно записала свой последний сон. Беседовали они во сне долго, как будто встреча с мэтром в жизни как-то прочнее связала сны с его личностью. Хотелось обсудить записанное с кем-то опытным, вытащить и понять символы, метафоры.