Читаем Генрих IV полностью

«Если это не была еще королева, — пишет Мишле, — во всяком случае, это была любовница короля мира — образ и блестящее предзнаменование семи тучных лет, которые должны были последовать за семью тощими и заря которых восходила в Париже».

Она была к тому же матерью детей, которых король очень любил: толстых Вандомов. Слабый со своими любовницами, Генрих IV испытывал к детям слабость другого рода, особенно если он был уверен, что они от него. Он никогда не был слаб с Людовиком XIII, которого письменно советовал тщательно сечь. Но, однако, всем памятна картина, изображающая Беарнца на четырех лапах с оседлавшими его детьми на спине, принимающего посла Испании.

Генриху было сорок пять лет. С тридцати он носил ратные доспехи. Едва сняв их, он тут же протягивал руку, чтобы надеть их вновь. Он подходил к тому возрасту, когда человек нуждается в отдыхе, в спокойном счастье, в семейном гнезде. Как и всякого слабого человека, его одолевало честолюбивое желание казаться всемогущим. Габриель, которая от рождения была хозяйкой, оставляла ему возможность принимать вид хозяина. Это ему подходило.

Тощий, живой, постаревший телом и потасканный в любовных похождениях, он оставался бесконечно юным духом и дух этот своей беспредельной активностью навязывал всей Европе. Никогда его не видели сидящим. Никогда он не выглядел уставшим. Неутомимый ходок из Беарна, казалось, получил во исполнение какого-то греха запрет от неба на малейший отдых. Только стоя он выслушивал послов, только стоя он председательствовал в совете, а потом, выслушав послов и распустив совет, вскакивал на лошадь и становился яростным охотником. Казалось, что он носил черта в теле, а потому народ, такой меткий в своих оценках, прозвал его «дьяволом о четырех ногах».

Вся эта энергия держалась до тех пор, пока длилась война. Но вот пришел мир, и Генрих вдруг обнаружил, что он не просто устал, а изможден.

Через шесть месяцев после заключения мира ужасающее трио, уставшее ждать, обрушилось на него: задержка мочи, подагра, понос. Извини, друг читатель, но мы рассказываем о королях в халатах.

Бедный Генрих IV! Он думал, что умрет от этого. Он столько видел, столько сделал, так страдал!

В одном Генрих IV остался тем, кем был всегда, — большим любителем женщин и даже девочек.

Мадам де Мотвиль жалуется, что в ее время женщины не удостаиваются более такого внимания, как при Генрихе IV. А все потому, что Генрих IV женщин любил, а Людовик XIII их ненавидел. Как, сын Генриха IV ненавидел женщин? Мы никогда не говорили, хоть и занимаемся историей альковов, что Людовик XIII был сыном Генриха IV.

Мы, возможно, скажем совсем противоположное в момент его рождения.

Итак, ситуация была благоприятной для Габриель: она превратилась ценой небольшого волнения в жену утомленного короля. В приданое ему она принесла не золото, не провинции, но нечто не менее драгоценное: готовых детей.

Но разбитая Испания жила надеждой взять реванш, подсунув в постель королю испанскую королеву.

Отсюда и страхи бедной Габриель. Она чувствовала себя препятствием. А перед лицом Испании или Австрии препятствия удерживались недолго.

Король Франции стал единственным королем-солдатом Европы, а Франция — единственной воинственной нацией. Невозможно было завладеть Францией. Нужно было овладеть королем. Нужно было его женить. А если нельзя будет женить — убить. Его женили, что не помешало, впрочем, тому, что вскоре его и убили.

Как политик он также не имел себе равных. В нем одном было больше ума, чем во всех его врагах, вместе взятых. Всячески подчеркивая, что он делает только то, чего хочет Рим, он всегда кончал тем, что поступал по своему усмотрению.

Он обещал папе возвратить иезуитов, но так и не сдержал слова. Возвращение иезуитов, он это прекрасно знал, означало его смерть.

Папа давил на него через посредничество нунция, но он, всегда находчивый, всегда уклончивый, вечно ускользал.

— Если бы я имел две жизни, — отвечал он, — я охотно отдал бы одну за его святейшество, но у меня только одна, и я должен ее хранить, чтобы быть ему покорным слугой, — и добавлял. — А также и в интересах моих подданных.

Итак, нужно было женить короля или его убить. Надо отдать справедливость папе, он был за женитьбу.

За женитьбу итальянскую или испанскую; за женитьбу тосканскую, например Медичи, были одновременно итальянцы и испанцы.

Король был и оставался довольно бедным. В своей нужде он обращался неоднократно к принцу-банкиру, деспоту Флоренции. Вошло в привычку наших королей протягивать руку через Альпы, и Медичи носили на своем гербе цветы лилии, которыми Людовик XI оплатил свои долги. Но в качестве банкиров Медичи приняли свои предосторожности. Генрих занимал у них под будущие налоги, и они имели во Франции двух агентов, которые собирали налоги непосредственно и от их имени: Гонди и Замет.

Заметьте, что именно у этого последнего скоро умрет Габриель. Умрет у человека герцога Фердинанда, который год спустя выдаст замуж свою племянницу за Генриха IV, вдовца Габриель.

На всякий случай герцог Фердинанд отправил Генриху IV портрет Марии Медичи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие люди в домашних халатах

Наполеон Бонапарт
Наполеон Бонапарт

Наполеон Бонапарт — первый император Франции, гениальный полководец и легендарный государственный деятель. Рассвет карьеры Бонапарта наступает в двадцать четыре года, когда он становится бригадным генералом. Следующие годы — годы восхождения новой военной и политической звезды. Триумфальные победы его армии меняют карту Европы, одна за другой страны склоняют головы перед французским лидером. Но только не Россия. Чаяния о мировом господстве рушатся в тяжелых условиях русской зимы, удача оставляет Наполеона, впереди — поражение под Ватерлоо и ссылка на далекий остров Святой Елены. Спустя десятилетие после его смерти Александр Дюма-старший, автор «Трех мушкетеров» и «Графа Монте-Кристо», написал историко-биографический роман о человеке, изменившем мир его эпохи. Дюма прослеживает жизненный путь Наполеона между двумя островами — Корсикой и Святой Елены: между солнечным краем, где тот родился, и сумрачным местом кончины в изгнании.

Александр Дюма

Проза / Историческая проза

Похожие книги