Геннадий Зюганов

Большую роль в развертывании кампании сыграли визиты Зюганова в Страсбург и швейцарский курорт Давос, где происходили важные международные форумы. В составе делегации Федерального Собрания он присутствовал на заседании Парламентской ассамблеи Совета Европы при церемонии принятия России в эту международную организацию. Она, по его словам, станет парламентским объединением всей Европы и ударом по всем экстремистским силам, особенно на Кавказе. Зюганов заверил присутствующих, что новые коммунисты не видят Россию вне Европы, пусть даже с ее буржуазными представлениями о демократии. Приехав на всемирный экономический симпозиум в Давос в феврале 1996 г., Зюганов сделал ряд сообщений для прессы и выступил на самом форуме. Он попытался убедить западные деловые круги в том, что курс КПРФ предусматривает широкую программу сотрудничества и что эта программа лучше, чем предложенная президентскими структурами, доведшими страну до инфаркта. В целом Зюганов произвел на мировую экономическую элиту очень приятное впечатление. Они увидели взвешенного солидного политика, который хотя и отличается от них по своему мировоззрению, но вполне коммуникабелен, толерантен и прилично выглядит во всех смыслах. Во всяком случае дамы из западного журналистского корпуса сделали ему немало публичных комплиментов.

Редактор «Независимой газеты» В. Третьяков писал: «Ей-богу, речи Зюганова произвели большое впечатление на тех российских бизнесменов, кто, не видя его раньше живьем в Москве, вынужден был жить с ним в одной гостинице в Давосе и наблюдать, как западные журналисты охотнее берут интервью у Зюганова, чем у Бориса Федорова, Андрея Козырева или Юрия Лужкова… И частые встречи с Геннадием Зюгановым, по моим ощущениям, поразили их не меньше, чем принца датского встреча с Тенью своего отца… Потянуло дымкой единства, причем отнюдь не в чубайсовских терминах (отстреливаться всем до последнего патрона), а скорее в демократических: объединиться и придумать такую предвыборную кампанию, которая не заставляла бы их ни стрелять, ни бежать…». Третьяков далек, естественно, от предположения, что «новые русские» уже готовы идти за президентом-коммунистом, но замечает, что «короткое сожительство с Геннадием Андреевичем плодотворно повлияло на российских финансистов, потянуло их на профессионализм». И действительно, с точки зрения профессиональных интересов бизнеса, гораздо полезнее найти путь к деловому сотрудничеству с коммунистом и работать на себя и на Отечество, чем объявлять ему гражданскую войну.

Такая реакция вызвала страшное раздражение у прибывшего на форум посланника президента Чубайса. Едва дождавшись отъезда Зюганова, он выступил на своей пресс-конференции с агрессивными выпадами не только против Зюганова, но и против его приема организаторами форума в Давосе. Надо сказать — это все выглядело неприглядно не только политически, но просто неэтично.

Чубайс заявил, что крайне разочарован дружественным отношением деловой элиты Запада к Зюганову. Далее он начал, не стесняясь, обвинять Зюганова во всех личных и мировоззренческих «грехах», с его личной точки зрения, которая является, конечно же, для Чубайса абсолютно правильной. В частности, он заявил, что Зюганов двуличен, так как «существует два Зюганова — один для внутреннего употребления и один для Запада». Для доказательства этого положения он цитировал программу партии, где якобы содержатся положения, которые в случае реализации повлекут за собой «большую кровь». Выступая за границей, Зюганов якобы обманывает Запад и демонстрирует социал-демократическое лицо. На самом деле бизнесмэны в случае победы Зюганова должны решать в России проблему — или они будут всеми силами бороться с Зюгановым, или эмигрировать.

Либеральная пресса в России продолжила эксплуатировать перлы Чубайса, придумав уже четыре лица Зюганову (кто больше?). Первое — обращенное к западным инвесторам, второе — к товарищам по оружию, третье — после того как проиграет выборы (уверенность!) и четвертое — когда он все-таки придет к власти (!!!). В действительности у Зюганова одно политическое лицо коммуниста-патриота, но наверное — разное его выражение в разных ситуациях. Неужели он должен рассказывать бизнесменам о проблемах коммунистической теории, а рабочим о гарантиях инвестиций? Конечно, Чубайс был бы смертельно рад, если бы Зюганов в Давосе истерично кричал на банкиров, размахивал красным знаменем и провозглашал примитивную экспроприацию банков в ходе будущей диктатуры пролетариата. Но, как говорится, это его проблемы.