Гений зла Гитлер

Ho назначение дона Хакобо в Лондон состоялось не так просто, как могло бы показаться на первый взгляд. Он был известен как монархист, слыл в свое время сторонником короля Альфонсо, и поэтому дальновидному каудильо было желательно держать такого влиятельного человека на важном и почетном посту, но подальше от Мадрида.

Генерал Франко ничего не делал просто так.

Так вот, 14 сентября 1940 года герцог получил приглашение посетить лорда Ллойда, министра колоний в кабинете Черчилля, и у них состоялась довольно занимательная беседа.

Лорд Ллойд сообщил герцогу, что он не имел бы ничего против перехода французской части Марокко в испанское владение и что он даже поговорил на эту тему с премьер-министром Англии Уинстоном Черчиллем. И что лорду кажется, что и премьер-министр тоже был бы не против. Конечно, все разговоры на эту тему следует считать неофициальными…

Но почему бы послу все-таки не сообщить о них в Мадрид?

В шахматах есть такое понятие – тихий ход. Он и угрозы не несет, и позицию не меняет, но, конечно, тут все зависит от того, кто и на каком уровне играет.

Англию в Европе называли «коварным Альбионом», и ее дипломаты имели высокую репутацию. На этом фоне заявление, что у Англии не будет возражений, если Испания решит отнять у Франции ее владения в Марокко, выглядело как-то простовато – оно ничего Англии не стоило, ни к чему ее не обязывало, да и само заявление было сделано в сугубо неофициальной форме, как бы под сурдинку.

Так почему же оно вообще имело место? А потому, что желание Испании отнять у французов их половину Марокко было общеизвестным и Англия как бы давала понять, что возражать не будет. А почему щедрое предложение «попользоваться чужим добром» было сделано именно 14 сентября? А потому, что в Лондоне давали понять – движение испанских войск во французскую часть Марокко Франко может осуществить и без объявления войны Англии.

Англия против этого захвата возражать не будет.

Проблема, однако, заключалась в том, что Германия требовала именно участия Испании в войне. Для этого прилагались такие усилия, что сам фюрер решил встретиться с вождем испанского народа и убедить его в необходимости этого шага. Франко пригласили приехать во Францию, для личного свидания с Гитлером.

Отвертеться от этого приглашения он не мог.

V

Встреча Франциско Франко с Адольфом Гитлером состоялась 23 октября 1940 года на вокзале в городке Андай, стоящем на испано-французской границе. Поезд каудильо должен был прибыть ровно в 3 часа дня, но запоздал на целых восемь минут.

Поскольку фюрер лично ожидал Франко на перроне, вышло очень неловко.

О причинах опоздания впоследствии много говорили, и даже озвучивалась версия, согласно которой Франко опоздал нарочно, для того чтобы «вывести Гитлера из равновесия». Это более чем сомнительно – скорее уж это происшествие отразило состояние испанских железных дорог, оно было очень далеким от идеала.

Но как бы то ни было, инцидент замяли – Франко пожал руку Гитлеру и выразил свой восторг по поводу того, что «наконец-то ему выпало великое счастье лицезреть великого человека».

Гитлер так далеко не пошел, но тоже сообщил своему гостю, что «давно мечтал его увидеть» – и на этом предварительная часть встречи была окончена, и началась деловая.

Для этого даже не понадобилось покидать вокзал – Гитлер прибыл в Андай на собственном поезде, и ровно в 3:30 дня в салон-вагоне поезда фюрера началось совещание. На нем присутствовал переводчик немецкой делегации и пресс-секретарь германского МИДа Пауль Шмидт.

Надо сказать, что присутствие пресс-секретаря впоследствии оказалось очень полезным для историков – «протокол Шмидта» является наиболее подробной записью беседы. Но ей не всегда и не во всем можно верить – например, Шмидт утверждал, что поезд каудильо опоздал не на восемь минут, а на целый час. Это, конечно, неправда – Гитлер не стал бы дожидаться его столько времени, стоя на перроне. Но все же записки Шмидта проливают свет на многие детали этого, право же, исторического совещания.

Оно прошло не так, как было запланировано.

Гитлер был о Франко невысокого мнения. Он считал, что тот не вождь и не национальный лидер, а так, военный деятель. Вроде фон Фрича или фон Браухича. В подражание фюреру, об испанцах вообще в Германии в то время было принято говорить с легким пренебрежением.

Генрих Гиммлер, посетивший Испанию 20 октября 1940 года, за три дня до встречи фюрера с каудильо в Андае, даже укорил Франко в «излишней жестокости».

Рейхсфюрер СС полагал, что держать в тюрьмах сотни тысяч побежденных республиканцев – дело совершенно излишнее. Конечно, зачинщиков, агитаторов и интеллигентов следовало извести под корень, но почему же не амнистировать рядовых защитников республики, «тех, кто принадлежит к рабочему классу Испании»?