Генезис

«…Страшно. Если каким-то словом можно описать мое состояние, то это страх… Мы спускаемся все глубже и глубже, Архон трясется, а старый Гварио матерится и непрестанно хлещет пиво… Старик, продавший эту карту, утверждал, что он один из дворецких, служивших Надлежащим Забвению (так в хрониках упоминали шестых), и в его владении оказался древний документ, ведущий к хранилищу… Нас осталось всего пятеро. Арлайя сгинула в демоническом пламени, вырвавшемся из расщелины. Харуй пал от ядовитого газа без цвета, запаха, вкуса и какой-либо магической составляющей. Артур стал жертвой умертвий… Они были ужасны, эти химеры. Это были люди с телами волков, лапами львов, хвостами драконов и рогами быков. Они дышали пламенем и могли поднимать многотонные камни. Гварио расплющило, а я почти перегорел, пока одолел этих тварей… Надлежащие Забвению были хитры, последний раб сгинул в их очередной ловушке, нас осталось трое… Спаси нас, о великий Харлахейн, бог старой религии и предтеча новой. Помоги преодолеть…

Я остался один. Архон пал от иссушающего плетения, и теперь эти ходы навеки запечатают его мумию. Отважный Гафейн закрыл меня от ледяного дождя, и теперь его искристая статуя будет служить укором этой безмолвной бездне… Кажется, я добрался, да, я смог… Здесь тысячи и тысячи, мы не могли предполагать, сколько их, надо сообщить, обязательно рассказать, что мы нашли хранилище… Я не удержался, открыл одну из них. Да поможет мне Харлахейн, я не знал, не ведал, что творю. Они недостойны видеть свет, людей надо спасти, их надо сжечь…»

Как свидетельствует история, сезон спустя в Империи состоялось Великое Горение, да-да, именно так. В те времена на всех площадях, во всех парках горели огромные костры — люди уничтожали наследие проклятых. Их книги, записи, дневники — все предали огню. А в наше время люди даже празднуют день Огня, наивно полагая, что чествуют приход лета. Но нет, все куда прозаичнее.

Какое же мне дело до этих строк? Все дело в этом самом Харлахейне и упоминании о старой религии. Как я выяснил позднее, раньше на Ангадоре чествовали других богов. Но, как это бывает, с эволюцией мысли пришла и эволюция религии. А зачастую все самые старые и мудрые являются строгими консерваторами и сохраняют в сердце уважение к великим предкам и их не менее великим свершениям. И чтя прошлое, помнят древнюю веру. В записях о старой религии я и надеялся найти хоть что-нибудь, за что можно будет ухватиться и потянуть.

Лестница остановилась, и я ступил на твердую поверхность. Впереди показалась знакомая тележка. Зайдя внутрь, я вложил амулет и произнес:

— Закрытая секция, отдел сто семьдесят четыре, секция пятьдесят семь, стеллаж тринадцать.

Заскрипели замагиченные рессоры, и мы отправились в путь. По мере того как мы продвигались в глубь огромной пещеры, зажигались целые вереницы магических фонарей, разбивая мрак и оставляя за собой сумрак — легкую дымку складки мироздания. Иногда я думаю: «А может быть, это та самая пещера, в которую спустился Томас, впоследствии сошедший с ума и проведший остаток дней в отдаленном монастыре?» Но навряд ли это она.