Generation NET

В Москве санкционированные митинги проходят. Несанкционированные, как и предупреждает власть, пресекаются. По всей видимости, власть и далее будет придерживаться этой стратегии. Что дальше? (с) пользователь Интернета urvm

Питер. Почти 22 часа после дня У

#исаакиевская

 Юленьке было жарко. Ее белое пальто расстегнулось, из-под него выглядывал сбившийся набок шарф, сам себя, казалось, завязавший узлом. Девушка сдвинула, наехавшую почти на глаза, шапку, часто дыша.

 На Исаакиевской площади давно стемнело, редкие фонари плохо освещали парковую часть в ее центре, где собралось не менее двууста митингующих, включая Юлю и Тима. Люди залезали на скамейки, забыв о правилах культурного поведения, присущих каждому петербуржцу. Фотографы давно перестали делать снимки из-за плохого освещения. Все глаза участников митинга, который продолжался уже 4-ый час, были устремлены в сторону здания Законодательного собрания, возле которого из автобуса выходили дополнительные отряды ОМОНа.

 Юля сбилась со счета, не уследив за количеством тех, кого в этот вечер удалось задержать полиции. Под руки уводили всех, кто не успевал убегать от «винтажа»: и наглых националистов, и пожилых старичков, и даже репортеров. Последние пытались вырываться, размахивая пресс-картами и крича, что, по закону, журналисты задержанию на протестных акциях не подлежат, но ОМОНовцы были настолько злы и утомлены, что не всегда реагировали на подобные возмущения. Некоторые представители прессы покидали автозаки и полицейские автобусы только после долгих, жарких объяснений с высокими полицейскими чинами.

 Молодые люди успешно удирали от ОМОНа раз в 12-й. Юля уже года 2 столько не бегала, не являясь сторонником излишней физической активности. После нескольких часов игры в «догонялки», полиция, очевидно, начинала терять терпение. Периоды отдыха между задержаниями сокращались, убегать становилось все сложнее. Почти без остановки бойцы формировали ровную шеренгу и, теперь даже не держась под руки, двигались на митингующих. Те бросались врассыпную, однако, не многим это помогало улизнуть, ведь шеренга все удлинялась, занимала больше места, давая возможность людям убегать только вперед, а не вбок.

 Самые наглые и бесстрашные из протестующих бросались навстречу полицейским, стремясь разорвать созданную ими живую цепь, но это почти никому не удавалось. Юля и Тим предпочитали держаться от ОМОНа подальше, не рискуя оказаться схваченными даже за рукав верхней одежды.

-Смотри, - когда выдалась очередная передышка, Тим быстро заговорил, рисуя пальцем в воздухе виртуальный план Исаакиевской площади. – Автозаки и автобусы для посадки задержанных приезжают с Большой морской улицы или со стороны ЗАКСа. Если транспорт останавливается и открывает двери, полицейские «винтят» всех до тех пор, пока мест внутри не останется. Одновременно с этим несколько полицейских «легковушек» ездят вокруг центрального парка площади, где мы сейчас стоим, не давая митингующим перейти дорогу и сбежать отсюда на прилежащие улицы.

-Иначе есть риск попасть под колеса, - кивнула Юля, которая сама давно заметила три иномарки с сигнальными сине-красными огнями на крыше и надписью «полиция» на бортах. Автомобили двигались по площади вперед и назад, якобы, для очистки проезжей части для других машин, однако, девушка была уверена, что близко к ним лучше не приближаться.

-Мне кажется, нам лучше уйти из парка куда-нибудь в сторону собора, - поделился мнением парень. – Потому что нас остается тут все меньше, и, значит, шансы попасться полицейским возрастают.

 Тимофей словно в воду глядел. Находясь в центре паркового комплекса, они имели полный обзор на площадь со всех сторон. Справа от них, вырываясь из темноты, снова приближались огни полицейских «мигалок». Одновременно с этим начали свое движение ОМОНовцы для очередного «винтажа» митингующих.

-Назад, назад, назад! – поторопил Тим, который соображал в экстремальных ситуациях быстрее своей девушки. Он дернул ее за руку, и оба пустились бежать сначала через покрытые снегом клумбы, украшавшие парковую зону, а потом к дороге, намереваясь как можно быстрее покинуть «оазис» в центре площади.

 Полицейская машина материализовалась рядом с Юлей так внезапно, что она чуть не наткнулась на нее бедром. Вспышки «мигалок» ослепили девушку на долю секунды, только Тимофей, не выпускавший ее ладонь, подсказывал, куда двигаться.

 Сопровождаемые такими же, как они, беглецами, парочка в несколько прыжков преодолела проезжую часть, на которой перед ними затормозила полицейская «легковушка», и оказалась в тени здания на противоположной стороне Исаакиевской площади. Пытаясь отдышаться, молодые люди привалились к стене.

-Что же это делается? – задыхаясь, говорила Юля. – Словно преступники какие-то, а ведь ничего не фальсифицировали…