Генералы подвалов

– Я тебя с горшка, что ли, снял? – Пегий тихонько и коротко хохотнул.

– Ну, в общем, да.

– Так, может, закончишь, а потом поговорим?

– Спасибо, я уже.

– Ну, тогда присядь.

Моня взял с подоконника пачку «Мальборо», вытряхнул сигарету и развалился в глубоком старинном кресле рядом с раскрытым, выходящим на Каменноостровский окном.

– Ну, рассказывай.

– А чего? – спросил Моня. – Все в порядке.

Он крутанул колесико отливавшей золотом «Зиппы» и глубоко затянулся.

– Шуганули ихнего секьюрити. Таперича вход свободный.

– Не паясничай. Расскажи все, как ты его шуганул.

– Ну, как... Так... Нормально.

– Тебя, мудак, просили его резать? Торчок сраный! Такого говна наворотил, мне теперь расхлебывать! Сука!

Пегий ругался беззлобно и как-то необидно, так, словно для проформы. В его голосе даже сквозило что-то вроде удовлетворения. Моня заметил эту интонацию.

– Да брось, старик, чего ты гонишь? Ты бы сам что сделал на моем месте? С этими придурками как еще разговаривать? Их же пока не порежешь, ни хрена не понимают. У них у всех голова не на месте. Свой мир какой-то, не понимают, что такое реальная жизнь. Приходится так вот объяснять. Скажи, нет, ты скажи, как бы ты с ним говорил? Убеждал бы, что он не прав? А мне, между прочим, даже жалко его. Здоровый лоб, а как дитя. Ты вмазаться не хочешь? – неожиданно закончил он.

– Во-во. Тебе бы только вмазаться. А работать кто будет? Давай, давай, все будем торчать с утра до ночи. Только вот через неделю встанет вопрос – на что дальше торчать?

– Не встанет.

– Это член у тебя не встанет через год, если дальше будешь в таком темпе рубиться.

– Встанет.

Пегий усмехнулся:

– Ладно. Секс-символ. Так как мне теперь прикажешь разбираться с этими барыгами-рокерами?

– Ты меня удивляешь, Пегий. Да насрать на них, и всего делов.

– Насрать. Нету в тебе, Моня, человеколюбия. Они нам платят, а ты – насрать.

Тут пришла очередь Мони усмехаться. Рот его расплылся в улыбке, и он, утрируя, подделываясь под этакую «бандитскую» манеру разговора, как ее представляют режиссеры и актеры в отечественном чернушном кино, протянул:

– Ну, ты, Пегий, как не пацан все равно.

– Мудак, – еще раз коротко бросил Пегий. – Мудак и есть. Что с тебя возьмешь. Доиграешься, Моня, попомни мое слово.

– Ладно, ты-то хоть не пугай. Я уж пуганый. Подсоблю. С ментами договорюсь, они, рокеры эти, погрязнут в следственных бумагах. Сами не рады будут.

– А они и так не рады.

– Да хрен с ними в конце концов. Достал. У нас завтра большой день, ты помнишь?

– Помню. Банкет. Вот и повяжут всех на этом самом банкете.

– Ох, Пегий, ну и бздун ты. Чего, спрашивается, пришел-то? Сообщить, какой я нехороший?

– Ага. А то ты не знал. Тюменцы приехали, вот чего я пришел. Платить надо.

– Приехали – значит, заплатим. О чем базар? У тебя налик есть?

Пегий пожал плечами:

– Наверное. Не знаю. Я бухгалтерией не занимаюсь.

– Ладно, сколько там надо?

– Да поднакопилось тут. «Тонн» десять, думаю.

– Ну, десять так десять. Завтра привезу тебе домой.

– Ну и ладно. Только домой привези, в эту малину не тащи, с тебя станется.

– Не ссы, Пегий, все нормально.

Пегий встал и протянул Моне руку. Тот тряхнул крохотную кисть своего товарища, панибратски хлопнул его по спине и проводил до двери. Когда она закрылась за Пегим, Моня вернулся в комнату, вытащил из кармана джинсов связку ключей и открыл большой, неподъемный сейф в углу комнаты. Пошуршав бумагами, валяющимися на полках в совершенном беспорядке, Моня вытащил несколько пачек стодолларовых купюр в банковской упаковке, прикинул на взгляд их количество и, удовлетворенно хмыкнув, бросил обратно.

Закрыв сейф, Моня выглянул в окно. Внизу проносились сверкающие машины, автобусы, ползли синие троллейбусы, которые Моня с детства не любил. Иногда он думал, что именно купчинские троллейбусы, вечно набитые народом, скрипящие, жутко медлительные, и толкнули его на ту дорожку, по какой он шел уже довольно давно и, надо сказать, не без удовольствия.

Он всегда любил скорость. А вот машины собственной до сих пор так и не приобрел. Какая там машина, жизнь дороже. Он презирал этих козлов, что носятся по городу, укурившись в хлам травой или, еще лучше, вкатив в вену несколько кубов какой-нибудь дряни. Если в кармане есть деньги, то проблема скорости решается просто. Безо всякой личной машины – вон, у Пегого, к примеру, свой шофер на зарплате, а Моня как-то до сих пор обходится такси или просто леваками. И нормально. Ничего. Ему насрать, что о нем думают все эти бандиты, у которых вместо мозгов мускулы, его любимая присказка: «Главное – не казаться крутым, главное – им БЫТЬ».