Генерал Смерть

Кое-какие следы им, конечно, в пути попадались. И сломанные ветки, и нечеткие отпечатки человеческих ног. Вадим заметил даже обертку от жевательной резинки, зацепившуюся за куст. Но определить давность следов никто из них не мог. Проводник пожимал плечами – может, мои, а может, Клыка; никакого явно свежего указания на то, что здесь только что прошли люди, не было.

Журналист никому не рассказал о своей беседе с Виталием. Для всех он остался на базе из-за раненой ноги. Но сам Гера нет-нет да и оглядывался внимательно по сторонам, пытаясь засечь присутствие Снайпа. Однажды ему показалось, как что-то мелькнуло впереди за деревьями. Но ни единого следа на этом месте он не обнаружил, хотя специально задержался там и чуть не обползал все вокруг.

«Чего я волнуюсь? – успокаивал себя Талеев. – Никого не подстрелили – значит, Снайп на месте. Или никто и не собирается стрелять. Или мы вообще зря идем в эту сторону...»

Думать на эту тему расхотелось уже через полчаса пути. Тогда же ушло куда-то и чувство постоянной опасности.

«Куда, куда ушло...» Да в стоптанные, гудящие от напряжения ноги. И в «легкий» кашель курильщика, который все чаще вырывался из груди вместе с натужным дыханием.

«Все. Бросаю. Никаких сигар. И пробежки по утрам».

Мысль о пробежках ему почему-то больше всего не понравилась. «Буду дома сидеть. А ноги в тазик с холодной водой поставлю... И коньячку...»

Слова проводника о скором окончании похода всем добавили толику сил. Люди пошли быстрее, даже приподняли опущенные головы: ну, где там долгожданный «зоопарк»?

* * *

Снайпу приходилось двигаться впереди тайно сопровождаемого им маленького отряда. От этого он несколько раз «промахивался»: не зная точно пути, отклонялся в сторону. Чуть не утонул в этом проклятом болоте. Если еще учесть, что, кроме движения вперед, ему надо было обходить и осматривать возможные места укрытия снайпера, то его личный «километраж» вырастал вдвое.

Особо внимательным он был на переправе через ручей и когда, минуя отроги, группа выходила на совершенно открытое пространство. Тогда из своей наспех сооруженной засады он с тревогой обегал глазами каждый куст, реагировал напряжением всего тела на каждый порыв ветра, вслушивался в любое птичье чириканье.

Снайпер существовал. Сначала это был чисто теоретический вывод. Потом – смутные ощущения неведомой опасности, интуиция. И, наконец, он увидел первый след, лежку стрелка. Именно это место выбрал бы он сам. Сбоку от открытой поляны, между корней наполовину сгнившего старого кедра. В мягкой трухе остались два углубления от расставленных локтей снайпера точно на таком расстоянии, как и должно быть. Отмерив назад чуть более метра, Виталий скрупулезно осмотрел землю. Вот они, крупинки этой трухи, которые упали с подметок стрелка. А вот еле заметно сдвинутый назад дерн. В это место упирались носки его правильно расставленных ног.

Вскоре Виталий даже увидел своего противника. Не в обычном понимании: тот был слишком хорошо закамуфлирован. Но под листвой и мхом опытный взгляд мог различить контуры человеческого тела. Виталий осторожно пополз в обход. Это заняло достаточно времени, и очередная лежка была пуста, когда Снайп находился еще метрах в двадцати. Отсюда снайпер наблюдал в бинокль, а не в оптический прицел винтовки. Иначе при таком положении тела соперника Вит обязательно увидел бы оружие.

Интересно, что ни разу противник не воспользовался деревом. А сам Виталий непременно сделал бы это. Наверно, потому и осматривал пристально каждый удобный, на его профессиональный взгляд, ствол. Ни одной зацепочки! Возможно, в этом какую-то роль сыграли биатлонные привычки: стоя, лежа, с колена – это пожалуйста, а карабкаться куда-то, видно, не приходилось.

Вообще, в своем профессиональном прошлом Снайпу приходилось встречаться с коллегами, пришедшими именно из биатлона. Они отличались от других спортсменов, как те – от «самоучек», то есть от тех, кого изначально готовили в снайперы. Главным отличием было дыхание. Практически невозможно переучить человека, привыкшего сначала бежать на лыжах, потом стрелять, сдерживая рвущиеся легкие, потом снова бежать и снова стрелять... Их дыхание было коротким. Организм уже перестроился, и обратного пути не было.

Зато такое дыхание позволяло отлично работать по нескольким целям. Особенно если те располагались кучно и не слишком далеко. Тут биатлонистам не было равных. И еще, у многих из них на всю жизнь сохраняется любовь к оружию небольшого калибра. Конечно, это все теория. Но талеевский отряд и состоял из таких целей!

Снайп прислушался, и ему показалось, что он уловил отдаленный собачий лай. Да, так и было. Значит, пришли к питомнику. Наступал момент истины. По крайней мере, для них двоих...

* * *

Так-так-так... значит, сумели найти! Генерал получил последнее сообщение от Свендсена. Он недолго раздумывал:

– Меня интересует только их старший. Можешь подстрелить его, но не убивать. Остальные не должны пройти дальше вольера. И в первую очередь этот предатель... Как его?

– Светлов. Свет.

– Вот и перекрой ему Свет!

– Понятно.