Генерал Скобелев. Казак Бакланов

— Турки с острова Мечки ушли. Совсем ушли. Ни одного там человека.

— Это точно?

— Совершенно точно.

— Вот и хорошо, ушел супостат, и нам легче, меньше беспокойства. Надобно доложить в корпус, генералу Радецкому. Как он решит, так и будем действовать.

— Так пока его приказ получим, двое суток пройдет! — возразил Михаил Дмитриевич.

— Что же ты предлагаешь?

— Я не предлагаю, отец, Я уже дал команду в Минский полк: немедленно высадиться на остров и там закрепиться. Такую возможность нельзя упускать.

Отец поглядел на сына, покачал головой:

— Дедова закваска. Весь ты в него.

Остров был занят солдатами Минского полка 7 июня, а на рассвете следующего дня по настоянию Скобелева-младшего подошел катер-миноносец «Шутка» и с ним отряд моряков-минеров. Им предстояло установить мины на рукаве Дуная от острова Мечки до турецкого берега. Под прикрытием тумана минеры приступили к трудному делу. Продвигаясь на лодках, они сбрасывали в воду закрепленные на тросе мины и уже достигли середины рукава, как туман стал редеть и их заметили. С турецкого берега загрохотали орудия. Снаряды ложились у самых лодок, взметывая водяные столбы.

С острова за работой отважных моряков наблюдал начальник дивизии Скобелев и начальник его штаба Скобелев-младший, командир Минского полка полковник Мольский, офицер штаба дивизии капитан Сахаров, капитан причаленной у берега «Шутки», совсем молодой, только что вступивший в командование миноноской лейтенант Скрыдлов. Был здесь и художник Верещагин. Он упросил Михаила Дмитриевича взять его на остров, чтобы наблюдать любопытное дело.

Обстрел лодок продолжался, казалось, что минёры не только не успеют кончить минирование, но и возвратиться. К довершению, из-за мыса показался военный турецкий пароход. Бешено работая колесами, он угрожающе приближался к морякам, стремясь опрокинуть лодки.

— Лейтенант Скрыдлов, видите? Подбить пароход! — скомандовал Скобелев-младший.

Конечно, он не изучал морское дело, но было очевидно, что спасти людей мог только катер, впереди которого на длинном шесте была укреплена мина. Ее взрывали при сближении с целью, а такие суда называли миноносками. Казалось, лейтенант только ждал команды: рванулся к катеру. За ним бросился Верещагин.

— Василь Васильич, назад! — закричал ему вслед начальник дивизии, но он даже не оглянулся.

— Заводи! Полный ход! — подбегая к катеру, командовал лейтенант.

Пароход при виде несущейся миноноски затормозил, стал разворачиваться, с его борта открыли по катеру стрельбу, на него же перенесли огонь и береговые пушки. Однако быстрый катер догнал судно и смело пошел на сближение с турками. Лейтенанта ранило, но он целился миной в колесо парохода, стремясь подорвать его и лишить судно хода. Оставался десяток метров… пять… Вот мина уже у цели. Он крутнул ручку взрывательной машинки…, но взрыва не последовало. Всмотревшись, лейтенант увидел болтающийся у шеста конец провода: пуля перебила его. Есть еще в запасе вторая, кормовая мина. Но использовать ее днем и в этой обстановке было неразумно.

Полным ходом пароход уходил в затон, под прикрытие своих орудий. Катер неожиданно стал терять ход. В его нос угодил снаряд, образовалась пробоина. Кроме лейтенанта Скрыдлова, был ранен и истекал кровью Верещагин. Ранены были и другие члены команды. Тем не менее моряки сумели закрыть пробоину и не дать катеру затонуть. Мотор заработал, но из укрытия появился монитор. Он шел прямо на утлое суденышко, и лейтенант решился на крайнее средство: стоя за штурвалом, направил катер прямо на турецкое судно. Отказавшись от намеченного маневра, оно стало уходить.

Переправа

Через неделю поступило распоряжение о расформировании Кавказской казачьей дивизии. И снова Михаил Дмитриевич был не у дел, снова предстал пред всесильным Непокойчицким.

— Папаше вашему, Дмитрию Ивановичу, должность найдется. А вот с вами… Просто ума не приложу, куда вас направить, — придал старый генерал голосу озабоченность. — Может, ко мне в штаб?

— Я не штабист, прошу в строй и ближе к делу.

Непокойчицкий кашлянул, пожевал губами.

— Хотите к генералу Драгомирову? Его дивизии предстоит интересное дело.

Михаила Ивановича Драгомирова Скобелев знал, хотя и не был с ним знаком. Знал, что он — генерал не боевой, служба его проходила в Петербурге. Но уважение вызывали его книги и статьи. В них высказывались необыкновенно глубокие мысли по обучению и воспитанию солдат, и Михаил Дмитриевич во многом с автором соглашался. Теперь генерал Драгомиров был начальником 14-й пехотной дивизии, расположенной неподалеку от Зимницы.

— Почитал бы за честь служить под его началом, — ответил Скобелев. — Позвольте узнать: в какой должности?

— Ни в какой!

— Как же можно?

— Предлагаю находиться при начальнике дивизии, быть, так сказать, неофициальным его помощником. — Старик глядел испытующе. — Потом все утрясется.