General Overlord Device. Тактик – 2.1

Дикобразы не доставляли нам большой головной боли, в отличие от ларгов, тигров или тех же жестокрылов, поэтому воевали мы с ними редко. Однако у меня в памяти хранился не один отчёт о вылазках за стену, где этих кимпов всё-таки не посчастливилось нам встретить. Дикобразы в боевом режиме распрямляли свои многочисленные иголки и выстреливали каждой из них в сторону врага. Причем, в любую сторону всей своей полусферы. Не особо метко, не особо сильно, но этого им и не требовалось. Главное – закрепить иглу на теле вражеского элемента. Потому что вторым компонентом их оружия являлся энергетический импульс, который гасил всю электронику в радиусе ста метров от животинки. Кроме, разумеется, самого «биогенератора» этого злосчастного импульса.

А воткнутая перед этим в тушку врага острая игла играла в этом не последнюю роль антенны-проводника: сколько бы степеней защиты от ЭМИ у моего солдата ни было – всю мощь заряда от электропердака дикобраза передавалось на цепи легионера. Или центуриона – тут уж кому как не свезёт. Поэтому я строжайше запретил трогать дикобразов на марше. Ну а если столкнулись нос к носу – тут уже ничего не поделаешь. Расчехляйте стволы и получайте боевой опыт, если получится…

А Петя сел на своего любимого конька, и принялся пичкать меня подробными инструкциями по запрошенной информации:

– И вот представь: нацелился уже, значит, жестокрыл кого-нибудь атаковать, всё рассчитал, всё учёл, крылья распрямил – полетел. А тут снизу, из засады, пучок стрел в брюхо.  И – электроудар. И спёкся птенчик. Ёжик же, не торопясь, в развалочку к оглушённому летуну подошёл и выкусил всё вкусное из неудачливого охотника. Как его за это любить? Но и летуны тоже хороши: выроет ёжик нору, оборудует её так, что нахрапом просто так его логово не взять, ядра в гнездо выложит, входы укрепит, сам у входа уляжется охранять. Никто, поверь, на такую зверюгу в здравом уме кидаться не будет. Ежели хозяин выигрывать агрессора начнёт, то – хана агрессору. А если проигрывать, то просто в нору спрячется, и снова от войны никакого профиту. А вот эта пакость мелкокожистая заберётся в небо повыше, разгонится в землю пошибче, да прямо сверху нору ту пробьёт. И пока хозяин норы будет от входа до места вторжения скрестись, тот лапками-лапками – и в дамках. Два ядра там же раскрошит, третье – в зубы и – на выход, которых дикобраз, естественно, по одному в логовищах не делает. Вот и лютуют они друг над другом с такой ненавистью.

– Выгрыз. Не «выкусил», а выгрыз всё вкусное, Петя. А что же он по почве норы свои не укрепит? Плитами там, или ещё чем.

– Замахается он плиты те таскать. Видел же его лапки? Ну вот. Когти длинные, а лапки – короткие. Теми когтями ему легионера порвать – даже не натужится. А плиты таскать не сподоблен. Его за этим занятием любая собака загрызёт, к тому же. Глубоко в грунт зарыться ему условия самоактивации ядер не дают – должен быть соблюден определенный климат для этого. Вот и мучается, бедолага, в мягкой почве норы те выкапывая, да в жестокрылов постреливая, едва увидит.

Между тем, битва на 7-й отметке подходила к концу: было видно, что жестокрылы явно побеждали, несмотря на девять видимых мною электромагнитных всполохов ежей да рухнувших в зубодробительном пике трёх тушек аэрокимпов. Дикобразы выдыхались. Петовод попутно заяснял мне за тактику летунов, которая зиждилась не на прямом поражении противника, а на его изматывании. В прямой схватке жестокрылу никогда не победить дикобраза, так как тот попросту либо расстреляет в полёте, либо шибанёт током в воздух, отчего у того мгновенно случится перезапуск мозгов, за время которого жестокрыл гарантированно ввинтится в почву, что также не способствует победе в бою. Ну, либо просто коготками махнёт да сцапает электрическую ворону, если та подлетит слишком близко.

Здесь же было всё по-другому: жестокрылы нападали на ежей поодиночке. Пара летунов падала на врага, а остальные отдыхали неподалеку. И постепенно они менялись друг с другом. Пролетая над затылками своих врагов, те провоцировали их на выстрел иглами. При этом, в последний момент летун быстро менял своё пике на горизонтальный полёт, чем сводил свои риски к минимуму: если по нему попадет стрела, то, скорее всего, не пробьет его жесткую спину, так как он совершал свой манёвр через «бочку», проворачиваясь с крыла на крыло и подставляя под неминуемый выстрел свою тыльную сторону. И если жестокрыл всё же оказывался поражённым снарядом врага, то его бессознательная тушка, по инерции, улетала от места выстрела относительно далеко, где он, спустя некоторое время, приходил в себя и снова присоединялся к бою. Отдохнет хорошо, опять же, в обмороке валяясь. Правда, получалось это у них далеко не всегда.