Над головной крепостью должны были вырасти щиты. Много щитов.
На каждом направлении, в каждом коридоре должны установиться турели. Много турелей.
На каждой тропинке должны затаиться мины. Много мин.
В каждой душе поселилась надежда. Много надежды.
Но для всего этого базе потребовалась и энергия. И не просто много энергии, как всем тут подумалось. Энергии требовался океан. Поэтому уже сейчас десятком бригад ипкисов, под руководством технарей, подвал Деэрстии буквально перестраивался, насыщаясь все большим количеством гудящего и опасного оборудования.
Люди и фейны вновь работали в авральном режиме, не высыпаясь, но хорошенько питаясь. Боевые соединения цитадели тоже не спали, днем и ночью уходя в рейды за ресурсами. Ресурсами, которые имели рога, клыки, когти и жесткие хлысты-щупальца.
Все чаще и чаще на пути боевых групп стали попадаться боевые группы роботов, да настолько часто, что, спустя шесть суток, Зоргер вынужден был отменить рейды по 85-ти процентам направлений. Биосы стали гибнуть, и гибнуть часто, и даже бедная Миала не в силах была помочь своим подопечным, хотя делала она действительно невозможное, сокращая число потерь на невозможные же величины.
Солдаты буквально молились на эту девушку, которая мало походила на своих соплеменников, хотя в быту и проявляла чопорную холодность и безразличие, присущее всем энфайнел.
Но в драке же безразличная фея была неистова. И именно по этой причине любого солдата мало интересовала, какие тараканы у нее в голове «на гражданке». В драке неистовыми были все, а значит – фея была там своя в доску. Это имеет огромную цену. Только бой имеет настоящую цену, а не «гражданка». Каждому солдату это известно с древнейших времен. Именно поэтому каждый из них считал своим долгом помолиться перед боем на белый армис.
Но в целом, цитадель представляла собой военный городок. Военный городок, который, к тому же еще и осажен. Его жители еще веселились, когда это было возможно, еще гордо вскидывали голову навстречу летящим на город вражеским разведчикам, которые сгорали в тонкой атмосфере над городом от меткого огня зенитчиков. Еще никто не верил в то, что война проиграна, потому что еще не упал последний солдат. Все ожидали, когда же нападет робот, закономерно проиграет, а потом они ринутся в успешную контратаку.
Но чем больше проходило дней, тем все меньше оставалось верящих в то, что контратака будет успешной. По всем законам войны, робот должен был напасть еще три дня назад. Даже четыре! Потому что он уже накопил достаточно сил для удара, и его Программа просто обязана была кинуть его в бой.