Генерал-марш

Встретились прямо в редакции, в небольшом, отгороженном фанерой закутке. Репортер, носивший столь боевую фамилию, сразу же предложил называть его просто Мишей. На Михаила и тем более Михаила Аркадьевича он и вправду не походил. И ростом не вышел, и статью, зато оказался решителен и горяч, словно паяльная лампа. Перед Зотовой немедля воздвиглась целая пирамида документов, увенчанная небольшой деревянной моделью нового трактора – чуда советской технической мысли. Чудо потребляло сырую нефть с прожорливостью дредноута, двигаясь с крейсерской скоростью в два километра в час, причем исключительно по прямой. Поворот и остановка не предусматривались, равно как и ремонт. Все эти мелочи Миша предлагал смело игнорировать, ибо главное заключалось не в них, и даже не в самом «Запорожце», а в трудовом энтузиазме трудящихся масс.

Сей вывод был подкреплен наглядной демонстрацией модели. Деревянный трактор, зигзагом пробежав по комнате, уткнулся в ножку стула и с достоинством перевернулся.

Ольга вспомнила техническое заключение наркомата, но решила не заострять, тем более Миша перешел к следующей песне своей Илиады – описанию героической борьбы с ордами озверевших чиновников за спасение первого советского сыронефтяного трактора. Бывший замкомэск поняла: самое время применить военную хитрость. Походя обмолвившись, что читала «Известия» еще на фронте, она поинтересовалась, давно ли работает в газете сам Миша и как здесь вообще идут дела. Этого оказалось вполне достаточно – о любимой газете товарищ Огнев был готов рассказывать часами. Ольга, выслушав первый пенный вал редакционных новостей, вспомнила, как в уже далеком 1918-м читала очерки о борьбе за Казань, написанные очень талантливой женщиной. Кажется, ее звали Лариса Михайловна…

Теперь можно было смело звать стенографиста. Про знаменитую Ларису Михайловну, прозванную Красной Валькирией, Миша был готов рассказывать еще охотнее, чем про родную газету. Еще бы! Именно в «Известиях» печатались ее знаменитые «Письма с фронта», сюда она заезжала в перерыве между боями, выступала, читала стихи. Последний раз Красная Валькирия навестила «Известия» совсем недавно, после возвращения из далекого Афганистана.

Трактор был забыт. Миша, оседлав телефон, прозвонил по нескольким адресам и радостно доложил, что им необыкновенно повезло. Лариса Михайловна собирается в Германию, но перед отъездом намерена встретиться с читателями. Редакция «Красной нови», в шесть вечера, послезавтра.

Можно было прощаться, но Ольга, пожалев ни в чем не повинный «Запорожец», лично подняла модель и установила ее посреди стола. Трактор ей понравился. Вперед, не сворачивая и без остановок, – такое дорогого стоит. И ничего ему не сделается, железному.

Людям труднее…

3

После партсобрания пришлось задержаться. Товарищ Москвин не любил оставлять на столе не разобранные бумаги, а накопилось их за последнее время немало. Сам виноват – уже второй день в Сенатском корпусе пропадает, а письма из канцелярии продолжают прибывать. Конечно, можно было скинуть работу на Полунина, но рыжий артиллерист, высшими соображениями пока не отягощенный, распределит «стружку» и важные дела по справедливости, а не так, как следует. Леонид, достав из кармана недавно купленные часы-луковицу, прикинул расклад и решительно направился в кабинет. Компанию ему составил Василий Касимов, желавший проверить, отчего заедает замок сейфа «Сен-Галле» в комнате Техгруппы.

Товарищ Москвин управился первый, но не спешил уходить. Свободного времени оставалось еще навалом, и он решил, проявив солидарность, подождать старательного заместителя. В последнее время они общались редко, и бывший чекист был не прочь перемолвиться словцом-другим, пусть даже о совершенных пустяках. Порой не так важно, что именно человек говорит, главное – как.

Из Главной Крепости вышли вместе, но беседа не клеилась. Василий, постукивая тростью по булыжнику, думал о чем-то своем, а товарищ Москвин без особого успеха прикидывал, как бы разговорить парня. Спросить о серьезном? Не тот Касимов человек, чтобы сразу на откровенность пойти. Ответит односложно – и нырнет улиткой в раковину.

Выход нашелся быстро и совершенно неожиданно. Касимов, внезапно остановившись, покрутил головой и решительно заявил, что намерен выпить водки, не пьянства ради, а для поднятия настроения. Предваряя неизбежный вопрос, откуда в Столице водке быть, небрежно заметил, что голь на выдумки хитра. Пока заместитель Предсовнаркома товарищ Рыков решает вопрос о торговле высокоградусной, знающие люди его для себя уже разъяснили.

Товарищ Москвин поглядел на заместителя с немалым уважением. «Сухой закон», введенный еще Николаем Кровавым, продолжал действовать. Не так давно разрешили продажу легких вин и пива, но чтобы водка?!