Генерал-губернатор

– Молодец. – Я хлопнул его по плечу. – Пока держись рядом. Ну что, пора на берег?

У трапа к нам присоединились Лука и Тайто. Айн, как всегда, держал в руках крупнокалиберную «Лупару», а великан не захотел изменять своему любимому оружию – ручнику Мадсена. А еще оба были в котелках, которые дружно предпочли ковбойским шляпам.

– Ну, как вы, братцы? – поинтересовался я у ближников. – Морды, вижу, довольные. Небось приняли по стопарику али побольше?

– Дык домой же вернулись, Християныч, – коротко прокомментировал Лука.

Тайто просто кивнул.

– Ну и ладненько…

В порту собралось много народа, перед причалом переминались с ноги на ногу двое бородатых солидных мужиков и румяная молодуха в нарядном платке и с подносом в руках, на котором лежал пышный каравай. Но там же я углядел небольшую группу типов характерной азиатской наружности, щеголявших во фраках.

– Александр Христианович. – Уже на причале ко мне подбежал Свиньин. – Я сейчас представлю вам новую администрацию поселка.

– Для начала объясните мне, что здесь делают косоглазые?

– Делегация японских предпринимателей, а также посланник от губернатора японской части Сахалина, – быстро доложил интендант. – Прибыли засвидетельствовать почтение. Я счел преждевременным гнать их. Ночь они провели в гостинице в строгой изоляции, а сейчас отдал приказ выпустить. В любом случае разгрузка военных грузов происходит в темное время суток.

– Хорошо. Но знакомство пока отложим, сначала пообщаюсь с народом.

Японцы выдвинулись вперед, но я прошел мимо, даже не глянув на них, и подошел к молодухе с подносом.

– Прими, батюшка, от чистого сердца! – Бородачи и баба синхронно склонились в глубоком поклоне.

Я в ответ тоже слегка поклонился, отодрал от каравая еще теплую румяную горбушку, макнул ее в солонку, после чего взял хрустальную рюмку с подноса.

– Храни Господь, – опрокинул в себя водку, смачно закусил, после чего размашисто перекрестился на православный манер.

Над толпой пронесся изумленный гул:

– Никак православный!

– Ну а кто еще? – с усмешкой гаркнул я и еще раз поклонился народу. – Благодарствую, православные!

– Наш, наш! – загудели люди. – Не пропадем!

Из толпы вывернулся плешивый колченогий старичок с сучковатой палочкой.

– А как тебя именовать, к примеру, вашбродь? – проскрипел он, согнувшись в поклоне.

– Александром Христиановичем, отец. Да не гнись ты, не гнись.

– Благодарствую! – с достоинством ответил старик. – А чин али должностя какие твои, к примеру?

– Какие? – Я озадаченно хмыкнул.

Ответом на этот вопрос, честно говоря, я заранее не озаботился. Н-да, а без должности-то никак, народ не поймет. Князь Сахалинский? Просто хозяин? Рановато. А если…

– Генерал-губернатором буду я, отец.

– Вот это понятно, ваше высокопревосходительство! – довольно крякнул дед.

И тут я поймал на себе пристальный взгляд. Ощущения были, словно иголкой кольнуло. Уставился на людей и почти сразу же понял, кто так на меня смотрит. Высокий худющий мужчина в потрепанной шинели без знаков различия. Правый рукав – пустой, заткнут за пояс. Лицо с правой стороны изуродовано рваным шрамом от глаза до челюсти. И это был…

Это был подпоручик Кошкин, который погиб со своим отрядом, отвлекая японцев.

Не веря своим глазам, я подбежал к нему и схватил за плечи.

– Павел Иванович? Подпоручик Кошкин? Ты?

Кошкин виновато пожал плечами.

– Да, это я, Александр Христианович.

– Но как? – растерянно прошептал я и тут же вызверился на Свиньина: – Что это за балаган? Вы же доложили мне, что живых не обнаружили! Как это понимать?

– Никто не виноват! – быстро воскликнул подпоручик. – Я сам не хотел, чтобы меня нашли!

– Но почему?

– А кому я такой нужен? – Кошкин зло тряхнул пустым рукавом.

– Мне! – Я обнял его и крепко прижал к себе. – Нам ты нужен!..

Глава 26

– Попробовали уйти – не получилось, зажали в клещи… – Кошкин смотрел на меня невидящими глазами. – Пришлось отступить. Заняли оборону на сопке, отбили две атаки, а там они подтянули артиллерию…

Я молча наполнил стопки и одну подвинул к подпоручику.

– Взрывом меня забросило в овраг и землей присыпало… – тихо продолжил Кошкин. – Очнулся – вокруг одни мертвые. Раненых японцы добили, а меня, получается, не нашли… – Клацнув об зубы стопкой, он опрокинул в себя коньяк. – Я побрел куда глаза глядят, пока не подобрали аборигены. Руку отнять пришлось – вся изорвана была, гноиться начала. Два года с гиляками жил – никого видеть не хотел, все себя винил, что подвел. Потом вышел к людям, учительствовал помаленьку, детишек учил…

– Какой же ты дурень, Пашка… – Свиньин притянул к себе Кошкина и ткнулся лбом о его лоб. – Эх… Мы же искали. Место вашего боя нашли, погибших похоронили. И тебя похоронили…

– Хватит! – Я резко стукнул ладонью по столу. – Хватит… – И сухо скомандовал: – Подпоручик Кошкин!

– Господин штабс-ротмистр… – Кошкин вскочил и принял строевую стойку.

– Готовы приступить к службе, подпоручик?

Кошкин растерянно покосился на Свиньина и после его кивка четко ответил:

– Готов, господин штабс-ротмистр!