Генерал-губернатор

Я поймал себя на мысли, что мне дико хочется перерезать глотку Савинкову. В упор не понимают, что их используют как проституток и еще надувают щеки. Мы рэволюционэры! Тьфу, бляди… Причем, что характерно, все одним миром мазаны, что эсеры, так и прочий сброд. Кажется, наладить сотрудничество — это очень неудачная мысль. Сродни с желанием, чтобы продажная женщина была верна только тебе.

Савинков великолепно держался, но этот укол все-таки пропустил.

— Мы идем своим путем… — едва сдерживаясь, процедил он. — Для достижения целей все средства хороши. Тем более, убирая таких как вы, мы только приносим пользу России.

— Пользу России? — я невольно рассмеялся. — Хорошо, что вы знаете об мне, Борис Викторович?

Эсер с презрением выплюнул:

— Богатый иностранный хлыщ, ради удовлетворения своих амбиций, решивший вложиться в укрепление самодержавия. Не более того.

— Вы считаете, что иностранцы не должны совать свой нос в российские дела, но при этом берете деньги у иностранных разведок. Звучит несколько противоречиво, не находите? Хотя опустим этот момент. Но почему вы считаете, что я собираюсь, как вы выразились, «укреплять» самодержавие?

— На ваши средства финансируется монархическая организация «Отечество».

— Монархическая… — я улыбнулся. — Еще любопытней. А с чего вы взяли, что она монархическая? С того, что помогает ветеранам войны с Японией, на которых та самая монархия плюнула? Нет? Возможно вы так считаете из-за открытых «Отечеством» пансионов и школ для сирот? Или из-за пособий, которые мы назначили талантливой молодежи? — и гаркнул, подтянув к себе Савинкова за шиворот. — Отвечать!!!

Эсер невольно шарахнулся от меня, но тут же взял себя в руки и лишь слегка подрагивая голосом от волнения ответил:

— Вы решаете проблемы за монархию. Помогая вдовам и сиротам, вы усмиряете протестное начало в народе. Сытые и довольные люди неспособны на революцию.

— Все, кто помогает народу — ваши враги? Да уж… Вы считаете, что только революция поможет России? — Я вдруг резко потерял интерес к Савинкову. — Но не суть. Это предмет уже другого разговора. Увы, Борис Викторович, у меня сложно со временем. Но очень скоро мы продолжим наш разговор. Сегодня же вас переведут в более комфортные условия, а дальше все будет зависеть только от вашего благоразумия. Не прощаюсь…

Я кивнул эсеру и вышел из каюты.

— Дон Алессандро? — Маурицио вопросительно посмотрел на меня.

— Отлично поработали ребята. Я упомяну дону Греко о вас. Это лично от меня… — я вытащил из бумажника толстую пачку купюр и не считая сунул в руку капо. — А эти люди пусть пока сидят у вас, вечером приедут мои люди и заберут их.

Поговорив с корсиканцем, я вышел в порт и облечением втянул в себя свежий воздух. Ну что тут скажешь. Просто мерзко на душе. Неудивительно, что после революции страна погрузилась в кровавую пучину. Мразь на мрази и мразью погоняет. Но тут ничего не поделаешь, революционная волна всегда выносит со дна разное отребье. И Савинков еще далеко не самый худший из них. Хотя, как мне кажется, сильно переоцененный потомками. Не спорю, определенными талантами он обладает и может быть мне полезным, но есть жирное «но». Этот человек всегда будет преследовать свои цели и при первой же возможности предаст. Уж в чем, в чем, а в людях, за свои три жизни, я научился разбираться. Впрочем, на тот свет отправлять эсера тоже еще рано. Возможно найдется крючок, на который удастся его поймать. Как говорил… уж не помню кто, скорее всего какой-то известный мудак: отбросов нет — одни кадры.

Черт, жалко Россию, очень жалко, прямо сердце кровью обливается. А может по-тихому сковырнуть Николашку? К примеру, поставить у руля кого-нибудь из великих князей, для начала. У всяко лучше будет чем нынешний император. Мысль хорошая, но очень трудная, гораздо трудней, чем насадить на кукан япошек. Тут всю систему менять надо. Ладно, как говорится, благими намерениями выстлана дорога в ад. Можно такого наворотить, что столетиями не разгребут. Хотя… в Московии пятнадцатого века у меня получилось. Далеко не все как задумывалось, но получилось же! Во всяком случае, подумать стоит. Но позже.

А пока сосредоточимся на насущных, не столь глобальных, делах. Сколько у меня времени до встречи с Рейли? Вагон и маленькая тележка. Успею все.

Из порта прямым ходом направился к Айвазяну, согласовать кое-какие моменты, отдать новые распоряжения и забрать информацию на сердечного дружка Мадины.

Шарль все-таки соблазнил меня чашечкой своего кофе и в процессе употребления оного принялся докладывать.

— Парень из простой семьи, единственный ребенок, рос фактически на улице. В полиции на него ничего серьезного нет. Пара драк, поножовщина, сбыт мелкой контрабанды — но подобным все мальчишки грешат в том районе. В школе учился неожиданно хорошо, даже получал муниципальную стипендию. Увлекается боксом, сейчас занятия забросил. Учится в парижском университете на юридическом факультете и одновременно подрабатывает помощником бухгалтера в нескольких компаниях.