Генерал Алексеев

Справедливости ради, следует отметить, что вступление Италии в войну на стороне Антанты в 1915 г. привело к переброске в Альпы 8 австро-венгерских дивизий с Восточного фронта, и тогда уже можно было ставить вопрос о союзной помощи (хотя и небольшой) в момент тяжелых боев «великого отступления». «Помогать Италии» в 1916 г. считалось оправданным. Угроза серьезного поражения союзной армии заставила Алексеева в очередной раз переработать план наступления. Поскольку итальянским войскам угрожали австрийцы, то теперь начать наступление предстояло частям Юго-Западного фронта под командованием Брусилова, с целью «притянуть к себе» силы австро-венгерской армии. Главный удар по-прежнему наносил Западный фронт, но Брусилов начинал свои действия раньше запланированного срока на неделю. В докладе Главковерху от 13 мая 1916 г. Алексеев предупреждал о рискованности такого изменения общего замысла наступления: «Выполнение немедленной атаки, согласно настояний итальянской главной квартиры, неподготовленной и, при неустранимой нашей бедности в снарядах тяжелой артиллерии, производимой только во имя отвлечения внимания и сил австрийцев от итальянской армии, не обещает успеха. Такое действие поведет только к расстройству нашего плана во всем его объеме». «Втягивать нас без надлежащей подготовки в немедленную атаку, — предупреждал Алексеев в другой раз, — значит вносить в общий план союзников дальнейшее расстройство и обрекать наши действия на неудачу»^{41}.

Тем не менее, помогая Италии и не дожидаясь окончания подготовки Российской армии, Алексеев имел полное право рассчитывать на поддержку Антанты. 13 мая он телеграфировал Жилинскому просьбу к командующему союзными войсками маршалу Жоффру о незамедлительности наступления на Западе: «Мы вынуждены начать операцию, будучи бедно обеспеченными снарядами для тяжелой артиллерии, которых ниоткуда не можем добыть в скором времени. Поэтому большой промежуток между началом операции на нашем и французском фронтах нежелателен; мне нужна полная уверенность, что удар со стороны англо-французов действительно последует, хотя бы Верденская операция и не получила завершения…» В личной телеграмме, отправленной Жоффру 14 мая, Алексеев писал: «Рассчитываю, что полная согласованность свяжет воедино действия русской армии с операциями Вами предводимых войск». Действительно, по данным Барсукова, «на всех русских фронтах к марту 1916 г. насчитывалось лишь 440 полевых тяжелых орудий современного типа калибром не свыше 152 мм; кроме того, имелось 516 тяжелых орудий устаревших систем из крепостей. Даже полевых легких 122-мм гаубиц, которые приходилось применять для разрушения вместо тяжелых, состояло тогда на вооружении лишь 585». «Отсюда, — сообщал Алексеев Жоффру, — понятны те трудности, с которыми приходится иметь дело нашей пехоте при атаке укрепленных позиций противника».