Ген подчинения. Том 3

Не мешкая, я взглянул на переданный мне клочок бумаги, поверх которого размывающимися, а после слаживающимися в предложения буквами виднелся лишь один вопрос:

"Они и вправду не видят осколок внутри тебя?" — Испуганно глянув на хохочущую с моей реакции макаку, я кивнул, вслед за чем тот приставил пистолет к своему виску.

— Вот же идиоты… — выстрел, раздавшийся вслед за последней репликой короля, прервал жизнь одного из величайших злодеев и героев Китая. Тело его обмякло, рухнув на землю, а пламя в золотистых глазах тотчас угасло. До самого последнего момента тот был максимально несерьезным. Сунь Укун, он оставил за собой неприятное моральное послевкусие, грозившее нескоро покинуть спасенную Ки голову. Отчего-то я до конца был уверен, что именно её сила, некогда пробужденная при нашей совместной помощи, стала ключом к моему сегодняшнему спасению. Боги смилостивились, а это значит, что проклятому мне удалось ещё на шаг приблизиться к разгадке и решению трех последних проблем. Первая и главная — спасение сестры Хэ, вторая — попытка избавить человечество от появления нового сверхоружия типа Сусано, и третье, пожалуй, одновременно самое значимое и мало меня волнующе — кто стоял за всем этим с самого начала? Кем была личность, сведшая вместе Эроса и Укуна, чего она добивалась, и какие цели преследовала.? Эта головоломка была самой сложной, ведь ключ к ответу на неё мне придется найти самому, не рассчитывая на чью-либо поддержку, ибо рассказать, как и откуда мне стало известно об этой таинственной личности, я не мог.

— Наконец-то этот плут сделал хоть что-то достойное. Здесь инструкция по соблазнению Нюйва, а также описание помещения, где держат сестру Хэ. А что было на твоей бумаге? — Едва Афина произнесла это, как последний вопрос Укуна, запечатленный в моих руках, тотчас растворился в воздухе.

— Да так, очередная мерзкая шуточка. — Король не выдал меня. Почему он так сделал? Могу лишь догадываться, но уже за этом ему можно было сказать спасибо.

— И какие теперь у нас планы? — Глядя на тело всё того же короля, робко обратилась ко мне Ки, будто я и в правду тут что-то решал.

— Не знаю, какие планы у вас, но я бы точно не отказался от выпивки. — Воспоминания о холодном дуле пистолета, приставленном к виску собственной рукой, и курке, спущенном своими же пальцами, подкосили ноги, да так, что сейчас я даже встать не мог. Внутри всё колотилось и тряслось. Даже темный, редко упускавший момента подшутить надо мной, куда-то исчез. «Сказочный долбоеб» — двумя точно так же колотившимися руками подперев собственную голову, пытаясь перевести дыхание, подумал я.

* * *

*Юный Брут — отсылка к крылатой фразе «И ты, Брут?», сказанной по легенде Цезарем своему убийце Марку Юнию Бруту.

Глава 25

Время после смерти Сунь Укуна полностью изменило свой повседневный темп. Да и сам мир для меня теперь выглядит немного иначе. Теплая постель, ласковая и приятная компания, прислуга и шикарный особняк. В один миг из презираемого многими низшего класса я стал частью чего-то другого — того, что я видел лишь на картинках журнала Форбс или по ТВ. «Деньги могут всё» — Не знаю, кто был изначальным автором этой цитаты, но, думаю, в этом он был на сто процентов прав. Даже сидя в обществе богов, я не раз замечал, как их споры упирались в финансы, и как те точно так же находили ответы при помощи всё тех же денег.

Первый день после нападения, начавшийся для меня примерно в часов восемь вечера, был крайне напряженным и нервным. Коматоз, оставшийся после моей «гениальной» идеи поиграть вместе с бессмертным богом в русскую рулетку, отпустил меня только к часам двенадцати дня, и то я думаю лишь потому, что внутри моей человеческой тушки уже было около литра легковоспламеняемых напитков. Ни о каких постельных интрижках и речи быть не могло. Пусть та же Афина, Хэ, Мо и даже Марс поддержали мою инициативу отпраздновать победу, но то ли специально при помощи своих божественных чар не напивались, то ли я заливал в себя всё подряд, не знаю. Итог: я отключился, а, знающие, до самого моего запоздалого пробуждения, и даже после обсуждали грядущее появление на балу. За ужином, после, вслед за завтраком, а за ним и обедом следующего дня, боги не покидали стола, решая, как лучше поступить, и самым обидным в этом было то, что я никак не мог им помочь. Ни мои советы, ни желание присоединиться к разговору всерьез не воспринимались. Беседовавшие знающие обсуждали огромное количество личностей, о существовании коих я даже никогда и не догадывался.