Ген подчинения. Том 3

Кажется, лишь теперь он смирился со своей участью и незавидным будущим, ожидавшим того в дальнейшем.

Более часа Марс и Афина правдами и не правдами пытались выудить из того хоть какую-то информацию по дворцу Ба и дальнейшего мероприятия. Сейчас, пока он ещё в мире смертных и может что-то рассказать, он был полезен, хоть по лицам всё тех же греческих богов было понятно: полезность его временная, и конец все так же очевиден. Пытать бога было бесполезно, разговаривать с ним также была та ещё морока. Непривыкшие к столь вульгарной форме общения, Марс с Афиной едва сдерживались, дабы не свернуть голову лепетавшему не по делу примату. В конце концов, и сам подуставший Сунь, впервые пожелав пообщаться на серьезную для него тему, обратился ко мне.

— Эй, русский, я устал разговаривать со шкафом и прикроватной тумбочкой, может, сменишь их, а то как-то скучно стало? — Проигнорировавшая столь детское оскорбление Афина подозвала меня. Ей нужен был этот разговор для анализа. Я понимал это и препятствовать, разумеется, не стал. Чего такого обо мне мог сказать этот бог, чего, собственно, я и сам не мог знать?

— Скажи, сила, при помощи которой ты влюбил в себя Хэ, она ведь была заимствованной, верно? Ты же при помощи осколка подчинил ту себе, чертов выродок! — Сменив вопросительную форму на восклицательную, простонал Укун. — Ты хоть знаешь, сколько ночей та прорыдала, каких дров чуть не наломала, узнав о том, что ты каким-то образом уцелел? Она говорила, у вас всё серьезно, мол, ты парень хороший и достоин её покровительства, а как на деле оказалось… Без зазрения совести избавился от девчушки, как только запахло жареным? — Это он сейчас о пропажи Суинг? Четко ребятки Континентали работают, даже Укун не в курсе. А, кстати, где она? — оглянувшись, я никого позади не заметил.

— Че глаза выпучил, или хочешь сказать, что не знаешь? Урод, наши люди видели, как вы вместе с Хэ зашли в комнату, а через некоторое время к вам присоединился тот палач! Как вы избавились от тела, да ещё и у нас под носом?

— Очень просто. — Всё же решилась открыться Суинг. — Нет тела — нет дела, Укун. Я при помощи людей Континентали выбралась из здания, и теперь, наконец-то став свободной, верну на родину свою сестру. — Произнесла та.

— Вот как, мой юный Брут*… Значит, всё это время, когда я заботился о тебе, ты точила нож, готовясь вонзить его в моё заботливое сердце…

— И в мыслях такого не было, уважаемый Сунь. Более полувека я с гордостью служила Вам в надежде вернуть принцессу домой, но в последние годы Вы слишком сильно изменились. Ваша неоправданная жестокость, грубость, повсеместная ложь и резкие действия — именно это настроило против Вас бо́льшую половину внутренних сил Триады. Императрица Ба околдовала Вас, втоптав доброе имя Сунь Укуна в землю.

— Не смей так говорить о Ба! — Злобно прорычал Укун.

— Вот видите, Ваши рассудительность и здравомыслие. Как только разговор касается её — всё исчезает. Всем окружающим уже давно известно о силах Ба, способной очаровать любого мужчину, и только Вы всё так же до конца упорно продолжаете этого не замечать.

— Я смотрю, ты осмелела, как переметнулась в стан врага. — Угрожающим тоном проговорил король.

— Вы смотрите, но не видите, господин. Я когда-то ведь тоже была юна, и в те годы истории и легенды о Вас, доходившие даже до Японии, сильно повлияли на меня. Когда началась война, я меньше всего хотела столкнуться с Вами, и, по злому року судьбы, именно так и произошло. Укун, некогда Вы были для меня героем, поэтому, прошу, если в Вас осталось хоть немного того былого уважения и заботы, проявляемой ко мне, молю, помогите спасти мою сестру.

— Условия те же, Хэ, и начатая мною игра будет завершена по её же правилам. Убей мальчишку с камнем, и я отдам приказ освободить твою сестру. — Разочарованию Суинг не было придела. Понимающе кивнув, та с серьезным лицом обратилась к Афине.

— Если решите от него избавиться, прошу, позвольте это сделать мне. Однажды он уже забрал у меня самое дорогое — сестру, а после попытался отнять другую для меня важную вещь. Кровь за кровь…

— Ха, наглое дитя. — рассмеялся Укун. — Пройдет сотня лет, и я воскресну. Отдачи не боишься?

— Если после очищения до твоей тупоголовой черепушки всё же не дойдет, значит, мне придется умертвить тебя ещё пару-тройку раз. Пусть на этой уйдет век или тысячелетие, но я никогда тебя не прощу. — Игра в гляделки, — сверление оппонента недовольным, высокомерным взглядом — любимое занятие богов и знающих, и как обычно, здесь вновь не обошлось без неё.

— Укун, скажи, ты реально дурак или просто им претворяешься? — насмешливая форма обращения Афины развеяла серьезный взгляд примата, нацеленный на Суинг. — Неужели ты ещё не заметил, что у Миши нет камня, и, более того, никогда не было? Всё это время ты бегал за фантомом, ставшим реальностью лишь благодаря твоему неудачному покушению.