Геймер

В один из таких вечеров я вдруг понял, что последнее время она всегда грустная и не разговаривает со мной. Это была не обида, а что-то типа апатии. Несколько раз я пытался завести разговор, но он не клеился, Инна лежала на мне какая-то обессиленная. Внезапно она резко встала и побежала в туалет. Я поставил на паузу и решил заодно попить воды. Проходя мимо, услышал из туалета жуткие звуки. Ее тошнило. Я подумал, что она отравилась, у меня самого в последнее время тоже было не все хорошо с самочувствием. Пока пил воду, проверил продукты в холодильнике, подозрение вызвал только суп, который стоял уже неделю. Инна вышла из туалета, я взволнованно смотрел на нее. У нее на лбу выступила влага, глаза как будто слезились и лицо слегка покраснело.

– Отравилась? ― спросил я и принялся дальше перебирать продукты.

– Нееееа… ― протянула Инна и замерла.

Я закрыл холодильник, застыл с бутылкой в руке и уставился на нее, в надежде, что она расскажет, в чем дело.

– Я, походу, беременна! ― медленно сказала Инна и оставила меня одного с этой мыслью, свернув к раковине, чтобы умыться.

Я замер, глядя на нее. Из руки выпала бутылка, на пол пролилась вода, создав большую лужу.

Скажи мне да

Нельзя было назвать это залетом в том смысле, в каком используют это слово в обществе. Мы любим друг друга и рано или поздно поженились бы. Так что получается ребенок, если, конечно, он будет ― не по залету, а по любви. В будущем, когда станем взрослым и заведем друзей, вряд ли кому-то будет до этого дело. Ребенок тоже вряд ли станет высчитывать разницу между датой свадьбы и датой его рождения, а может, еще и будет гордиться, что присутствовал на свадьбе родителей в животе у мамы. Единственное, что усугубляет наше положение, так это то, что нам только по семнадцать. Родится он, когда мы будем совершеннолетними, но сам факт немного пугает.

– Это, Инн, ничего не говори, просто послушай! Я знаю, что у нас странная ситуация. Вот… несмотря на то, что ты сейчас мне скажешь, будет у нас ребенок или нет, но ты мой самый дорогой человек в мире! Несмотря на наш возраст и малый опыт, я уверен, что ты ― та единственная, с кем я хочу провести всю жизнь! Инна, стань моей женой! ― выпалил я почти скороговоркой, но с выражением, как только Инна вышла из кабинета врача с поникшим лицом.

К этой фразе не пришлось долго готовиться, она была где-то рядом.

– Да! Всегда да! ― ответила Инна, разревелась и обняла меня.

В очереди сидели две пары, кто-то из них хотел было зааплодировать, но была не та атмосфера и не то место.

– Ну как? ― поинтересовался я, поцеловав ее.

– У нас будет ребенок… ― сказала Инна и замерла, ожидая мою реакцию, на глазах появились слезы, на лице ― надежда.

Я обнял ее очень крепко. В душе я понимал, что ребенок – это хорошо, и я действительно очень счастлив, но сейчас это было так не вовремя.

– Я тебя люблю! ― вышло из моих уст не совсем радостно.

Как бы я не старался притворяться, тревоги было очень много. С этими мыслями надо переспать, обдумать. В нашем возрасте невозможно отреагировать правильно на такие вести ― нет ни опыта, ни мозгов.

– Врач сказал, что у нас примерно восьмая неделя…

– Это, получается, два месяца? То есть если сейчас октябрь, то мы … то мы не зря волновались в те последние два дня на море? ― предположил я, рассчитывая дату, как раз плюс-минус выпадающую на те последние два дня отдыха, которые мы активно впадали в безумие, забывая, что было вечером.

– Получается, да… ― ответила Инна, и нам обоим взгрустнулось, ведь тогда мы решили просто забыть те наши переживания и жить дальше.

Теперь этого не забыть. Об аборте и речи не могло быть, мы знали о малыше и уже хотели его.

Расписаться, пока нам не исполнится восемнадцать, будет трудно, полно бюрократических проблем. Поэтому мы решили подать заявление в день моего рождения. Инна родилась двенадцатого января, я ― второго марта, получается, с учетом месяца на раздумье свадьбу назначим на третье апреля. Странно знать дату свадьбы, даже не подав заявления, да и вообще, свадьба ― это что-то ответственное. По традиции люди собирают самых близких и устраивают грандиозный пир. В нашем случае мы могли позвать лишь моих родителей, и это уж никак не назвать пиром, максимум чаепитие. И то, мы подумали, что они не захотят приезжать, и решили тихо расписаться и отпраздновать вдвоем, а уже, можно сказать, и втроем.

С учебой решили, что Инна доучится до летней сессии, сдаст ее досрочно, со справкой о беременности трудностей не будет. Ну а мне придется приложить максимум усилий, чтобы обеспечивать семью.

– Странно получается! Не успели мы потратить деньги, которые предназначались для меня по материнскому капиталу, как уже можно провернуть такую же схему с нашим ребенком, ― ухмыльнулась Инна, понимая, что ситуация с общественной точки зрения сложилась патовая.

– Как бы Малахов не узнал, а то будут громкие заголовки: «Сводная сестра забеременела от брата, с которым вдвоем сожительствуют уже полтора года!». Самая крутая история месяца! ― начал развивать тему я.

– А то и года! ― добавила Инна, и мы рассмеялись.