Где живет колдун

– Да. Ты же почуяла их сторожа в озерце.

Девушка охнула и оглянулась. Черная вода была безмятежна… и опасна.

– И мы ходили по Дороге… рядом с этим существом?

– Он давно спит, – отмахнулся клоун. – Ладно, давай подробней изучим собственность мистера Фреймуса.

– Как? Ты же сам сказал, что ближе не подойти?

– А кто сказал, что мы туда пойдем? – Оборотень сдержанно улыбнулся. – Мы позаимствуем зрение.

– В смысле?

Венгр спустился с холма, деловито огляделся, загадочно похмыкал.

– Последний урок, – сказал он, закрыл глаза и протянул руку.

Две минуты Дженни тупо смотрела на него. Клоун стоял не шевелясь, как памятник.

«А это монумент Дьюлы клыкастого, мучителя девиц, – захихикала она на третьей минуте. – Чему учиться-то? Вон на него уже птица села, сейчас загадит с ног до голов… Минуточку! Птица САМА к нему прилетела?!»

Клоун открыл глаза. На его ладони сидела небольшая птичка. Она поводила головой и то и дело принималась чистить серые, с зеленоватым отливом перышки.

– Здравствуй, крылатая, – сказал оборотень. Лицо его озарилось необычайной нежностью. – Окажи услугу, побудь моими глазами.

Птица склонила голову, издала короткую трель и мгновенно вспорхнула с ладони.

– Научи меня сейчас же!

– Прислушайся, найди птицу и позови ее, – пробормотал клоун, вновь закрывая глаза. – Ох, давненько я этого не делал! Да не туда, птичка, не туда…

– В смысле?

– Это я птице говорю. – Зверодушец сел. – А ты работай, работай.

Дженни закатила глаза. И это все инструкции? Она села, скрестив ноги, зажмурилась. Попробовала позвать какую-нибудь летунью. Естественно, у нее не получилось. И еще раз не получилось. И еще. А потом злость прошла, уступила место привычному уже сосредоточению, и девушка услышала, как где-то в травах бьется и трепещет живой летучий огонек.

– Сюда, перышко, – потянулась она.

Огонек встрепенулся, заметался суматошными кругами над пустошью, и Дженни притушила силу своего желания, превратила его из приказа в нежное приглашение.

И через минуту почувствовала, как кожу царапнули коготки. Она осторожно подняла веки – на ее ладони сидела птичка! Еще меньше, чем у Дьюлы. Пузатая, похожая на лесного воробья.

– Маленькая, пожалуйста, дай мне на время твои глаза, – прошептала Дженни, и тонкий ток согласия пробежал по ее пальцам.

Птица вспорхнула в воздух. Девушка зажмурилась и чуть не закричала – болота неслись ей навстречу, словно она весила не больше пуха и летела едва выше кустов вереска.

– Выше, еще выше, – попросила она, и птичка послушно взмыла вверх, оставляя далеко внизу все заборы, собак и охранников.

«Как их много. – Девушке стало страшно. – Мы не пробьемся. А еще особняк…»

От дома Фреймуса исходило ощущение тяжелой потаенной опасности. Так молчит удав, свивая свои кольца и готовясь к смертельному броску, так безмолвствует акула, нарезая круги около жертвы. Рядом с особняком было страшно.

«И где-то там Калеб! – обожгла девушку мысль. – Потерпи, мы тебя вытащим. Обязательно!»

Дженни-птица по широкой дуге облетела Фреймус-хаус, подмечая все – посты охраны, вольеры для собак, коробки камер наблюдения на столбах, нитку дороги, по которой к резиденции колдуна подъезжал какой-то автомобиль. Затем рискнула, набрала высоту и, сложив крылья, по крутой дуге ушла вниз, пролетая совсем рядом с окнами особняка.

Бледное лицо мелькнуло за стеклом, и птица суматошно забила крыльями – это Дженни попыталась замедлить полет. Неужели… там был Калеб? Надо вернуться… Тень накрыла ее, и птичка метнулась к земле – ужас, смертный ужас заполнил все ее существо и затопил сознание Дженни, слитое воедино с птицей. Она успела лишь оглянуться, и в глаза ей ударило солнце, которое перечеркнул хищный силуэт…

– Маааама! – Дженни рухнула на землю. Ее трясло, она чувствовала, как когти, острые загнутые когти раздирают ее тело, выплескивают кровь, как кривой клюв рвет сердце…

Дьюла склонился над ней и затряс за плечи:

– Обрывай связь! Быстрее!

Дженни всхлипнула. Тонкая нить, связывающая ее и несчастную птичку, истончилась, лопнула. Черный ужас неохотно отползал на мягких лапах, прятался в потаенных уголках души. Ужас знал, что его время еще придет.

– Она… она умерла… – девушка беззвучно зарыдала. – Умерла…

– Сторожевые ястребы. – Клоун был мрачен. – А ночью, надо полагать, совы. Нужно было догадаться, что такую лазейку Фреймус открытой не оставит.

– Птица. Она мне поверила и погибла. Дьююлааа… – Дженни царапала пальцами мох, и слезы ее смешивались с вечерней росой. – Мамочки… как страшно… как больно.

Клоун вздохнул, отошел в сторону. Здесь он не мог ничем помочь – ей надо было самой перетерпеть боль.

– Смотри-ка, – старший смены Хьюго Рэттэйл толкнул напарника. – Хохлатый кого-то закогтил.

– Точно, – прищурился Сэм Бэквист. – Я думал, они уже всех местных птиц распугали.

– Значит, это какая-то залетная, – ухмыльнулся Хьюго, наблюдая, как ястреб терзает маленькое тельце. – Приятного аппетита.

Ястреб мазнул по ним равнодушным взглядом желтых глаз и продолжил ужинать.