Где-то рядом. Часть 1

— А теперь давайте я расскажу вам, как каждый из вас способен мыслить. Вот смотрите, эта купюра — ваш обед. Вот эта — обед, которым вы можете накормить того, кто сейчас в беде. Вот эта, — он прибавил купюру, — труд того, кто целый день провёл у станка, столько стоит его ноющая от работы спина, усталость его рук. Вот это, — снова в руке прибавилась купюра, — боль в ногах тех, кто всю ночь простоял на вахте, а столько стоит лечение тех, кто несколько лет вдыхал воздух, грязный от выхлопных газов. Вы понимаете отличие? Вы измеряете ценность денег приобретаемыми на них предметами, но на самом деле деньги — это мера деятельности. Скажите, захотелось бы вам взять лишнее, купить лишнее, если бы вы знали, что вот в этом клочке бумаге восемь часов чьей-то жизни, отданные напряжённому труду?

Виктор потупил взгляд.

— Вы способны трудиться с радостью и тратить заработанное разумно. Но в вашем мире всё не так. На земле принято почему-то труд считать обременительной обязанностью, а деньги — предметом вожделения. Естественно, в этом случае, деньги становятся тем, за что люди пытаются приобрести освобождение от постылой деятельности и материальное счастье. Но это иллюзия. Деньги требуют уважения, это энергия труда. Вы что-то делаете для людей, они что-то делают для вас, и ваш труд, для всеобщего удобства, вы выражаете в денежном эквиваленте. Посмотрите, в нашем мире нет понятия рекламы. Она не нужна, вы созданы быть не обществом потребления, вы созданы быть обществом прогресса. Человеку так мало надо. И всё, что нужно, сотворённая для вас Создателем земля содержит, и содержит с избытком. Воздух, вода, тепло, еда — всё это дано вам Создателем в достаточном количестве изначально. Таким образом, деньги — это лишь мера вашего труда, затраченного на то, чтобы из ресурсов земли синтезировать новый продукт. Если каждый человек будет знать, что, тратя лишнее, он заставляет чрезмерно напрягаться других людей…

Виктор бросил взгляд вниз на улицу. Люди там беззаботно смеялись. У них было время на общение друг с другом потому, что каждый из них не желал лишней работы другому. Подумалось, как должно быть, чисты и просторны их квартиры. Они не завалены грудой тех вещей, которые после покупки пылятся потом где-нибудь в шкафу. Как все эти люди были аккуратно и просто одеты.

— Вы показываете мне какой-то идеальный мир, — обратился Виктор к Ангелу.

Рассматривая женщин внизу, он с удивлением отметил, что, несмотря на их явную красоту, ни об одной из них он не мог думать с вожделением. Все они, те, которых он встречал на улицах в эти дни, и те, которые сейчас таким переливчатым смехом звенели в прохладной тишине, были милы и целомудренно чисты. Каждая из них неизменно опускала свой взгляд при взгляде на неё чужого мужчины.

— Этот мир сложился сам собою, он создан теми людьми, какими вы могли бы быть, — отвечал Ангел. — Посмотрите, здесь есть все атрибуты того мира, что находится внизу и откуда вы прилетели. Здесь те же здания, автомобили, та же еда, те же товары, только вы всё могли бы наполнить иным содержанием. Этот мир — всего лишь мир тех, кто контролирует собственные мысли и желания. И, поверьте, в каждом человеке есть для этого силы. Вы способны противостоять всему дурному, что есть в вас, не дать собственному эгоизму вырваться наружу.

— Постойте, но ведь тогда, здесь не должно быть тюрем, не должно быть войн!

— Что есть тюрьма? Есть ли большее наказание, чем муки совести человека? Что сковывает сильнее, чем клетка собственных грехов? Что есть война? Не вырвавшиеся ли наружу кровавые помыслы злодеев?

— Да как же узнать, что есть добро, а что зло? Как отличить зло от добра? Не зло ли, желая добра одному, навредить при этом другому?

— Вам даны священные писания. В них всё. Изучайте их, сверяйтесь с ними, живите по ним. В любом поступке можно выделить цель и средства. Если средства грязны, то добро становится злом.

— Постойте, но ведь есть общепризнанные злодеи. Или вы хотите сказать, что, например, Гитлер в вашем мире, задумав развязать войну, затем подумал, почитал писания и завоёвывать другие земли не пошёл?

— Не пошёл, — подтвердил Ангел. — Сорок лет страдал, боролся со своей идеей и не пошёл.

— И Наполеон? И не было революций?

— Не было. Как только человек, подумав, начинает осознавать, что война — это неизбежное убийство, он останавливается. И дальше уже всю жизнь борется уже только с собой, со своей навязчивой идеей, и побеждает…

— Да откуда же взять на это силы?! Сорок лет, всю жизнь! Да может ли человек на земле вынести это?

— Сейчас вы получите ответ на свой вопрос.

Ангел подвёл Виктора к одному из монахов, что сидел в холле. «Откуда взять силы человеку на борьбу с грехом?» — спросил его Ангел.

— Я могу показать, — смиренно ответил монах.