Читаем Где поселится кузнец полностью

— Если бы я знал, как поступить, — начал он наконец со скрытой печалью на несовершенство мира, — я пришел бы к вам посланцем господа и разрешил бы ваши сомнения. Но я знаю немного, правда, больше почтенного Стифена Дугласа, а это так мало. Я против того, чтобы рабство пришло и в свободные штаты; всякий здоровый человек против заразы. Друзья Дугласа говорят: мистер Эйби, вы сажаете в повозку грязного борова, свою собственность, и везете его на ярмарку в свободный штат, хоть на лужайку перед Белым домом. Отчего же нам не ввезти свою собственность, своего раба? — Он поворачивал дело к собственной невыгоде и, казалось, споткнувшись, встал. — Это логично, абсолютно логично, если бы не было разницы между свиньями и неграми! Если бы негр не был человеком, за которого в ответе мы — перед богом и совестью. Что же нам делать? Освободить негров? — Он довел толпу до волнения, хитрец, ловец душ и ненавистник рабства, он шел окольной дорогой. — Уравнять негров с нами? Мои личные чувства не допускают этого. — Он перепахал поле и подошел к опасной черте, за которой мог остаться в одиночестве. — Благородный Генри Клэй мечтал вернуть Африке ее черных детей, и вместе с ним мечтали об этом и мы. Их увезли силой, увезли дедов и отцов, мы вернули бы детей, а они привезли бы в Африку плоды религии, цивилизации…

— И рубцы от батогов! — послышался голос Нади.

— Совершенно верно, леди, — подхватил Линкольн, — и кровавые рубцы на спинах. Но свобода излечивает раны, а негры были бы в Африке свободны. Чего же не хватает нам, чтобы сделать подарок Африке? Пустяка! Каких-нибудь двух миллиардов долларов, раб — собственность, и правительство должно выкупить его…

— Если бы он стал президентом, — крикнул Дуглас, — он потратил бы ваши деньги на выкуп рабов!

— Лучше потратить их на негров, — продолжал Линкольн, — чем на войну, которой пугает вас Дуглас. Но Юг не продаст рабов, как мы не продадим своих домов и своего рабочего скота. В городах Юга печатаются тома, доказывающие, какая замечательная штука рабство, но мы еще ни разу не встретили шутника, который попросился бы в невольники. Проклятье общества в том, что некоторые стараются переложить бремя труда со своих плеч на плечи другого. Но если некий Смит может доказать, что он вправе поработить Джонса, то почему же Джонс не может однажды доказать, что он может взнуздать Смита?! — Холодный ветер заставил Авраама надеть сюртук, он проделал это, неуклюже изогнувшись, не заботясь, что кругом толпа. — Мне возражают, что Смит — белый, а Джонс — черный. Остерегайтесь этого, люди! Вы можете стать рабом первого встречного, у кого кожа светлее вашей, особенно вы, Стифен Дуглас, с лицом добротной индейской выделки. Самые откровенные сторонники рабства говорят о законе выгоды — мне выгодно сделать рабом другого, и я это делаю. Остерегайтесь и этого, придет день, и другой докажет свою силу и свою выгоду, а вам в удел достанется рабство…

Над рощей темнело небо с редкими звездами, шумела листьями дубрава, люди подступили теснее к подмосткам, Дуглас снова пугал толпу зрелищем одичалых, свободных рабов. Нищета и хаос станут уделом страны. На Юге не увидишь черного раба с протянутой рукой попрошайки, в одном Нью-Йорке встретишь за день больше нищих, чем на Юге за сто лет.

— Дуглас прав, у нас еще слишком много бедности, — согласился Линкольн, — мы потому только и согласны взять на себя бремя администрации, что надеемся сделать все необходимое для народа, обеспечить больных и малолетних, построить дороги и мосты, заставить каждого уважать законы. Но Дуглас имел неосторожность говорить здесь о рабстве, и я отвечу. — Он будто тяготился этой необходимостью, но другого выхода не находил. — Хотя мы и считаем, что рабство — зло, мы все же можем позволить себе оставить его в том положении, в каком получили его от наших дедов. Но можем ли мы, свободные люди, позволить ему прийти и сюда, в другие штаты и территории, и захлестнуть нас? На это мы говорим: нет! Нет и нет! Если мы не защитим свободу, понадобится немного времени, чтобы превратить в вещь и белых бедняков, каждого из вас, едва вы оступитесь или останетесь без денег или кредита. Итак, преисполнимся веры, что правые вершат правые дела, будем стоять до конца и выполним наш долг!

Он не загонял маттунцев в тесный угол, как Дуглас, решение откладывалось, а что еще так любо человеку, занятому дневными трудами, как отсрочка в тяжких и грозящих кровью делах! Он был вместе со стариком Брауном в осуждении рабства, но признавал, что казнь старика свершилась по закону. Он вел толпу за руку по сумеречному коридору, каждый имел поддержку его руки и голоса, а вместе с тем чувствовал себя свободным в выборе; путь был долог, и Авраам не скрывал этого, и поспевал первым перед попутными дверьми справа и слева, и открывал те, из которых шел свет, а опасные двери подпирал бревном и заколачивал гвоздями.

Перейти на страницу:

Похожие книги