Где я, там смерть

Переодеть ее не получилось из-за многочисленных проводков, подсоединенных к ее телу, которые врачи категорично запретили снимать. Куртни подчинилась, с отвращением поглядывая на непонятные приборчики, к которым вели все эти проводки.

— Я похожа на робота! — фыркнула она.

Когда Кэрол поднесла к ней зеркало, Куртни придирчиво себя оглядела и осталась довольна. Кэрол тоже почувствовала себя увереннее, увидев прежнюю Куртни, ухоженную, сияющую.

— Позови Рэя. Теперь нужно сменить постельное белье. Негоже мне лежать на этих воняющих хлоркой простынях.

Рэй вошел в палату с охапкой цветов и просиял, увидев Куртни.

— Ну вот, совсем другое дело! — воскликнул он. — Узнаю свою жену-красавицу! И не подумаешь, что пять дней без сознания провалялась!

Куртни улыбнулась.

Но, приглядевшись, Кэрол снова упала духом. Смертельная бледность проступала даже сквозь крем-пудру, которую она нанесла на лицо Куртни. Женщина выглядела усталой и изможденной. Дыхание было неровным и тяжелым. Она не чувствовала боли в своем поломанном разбитом теле, но знала обо всех его многочисленных повреждениях. Знала, что ее сердце все еще слишком слабо, чтобы справляться самостоятельно. Что только благодаря этим приборчикам, на которые она так презрительно смотрела, она все еще жива. Доктора говорили, что это лишь вопрос времени, когда она достаточно окрепнет и наберется сил, необходимость в них отпадет. А пока ее искалеченное тело не в состоянии самостоятельно удерживать в себе жизнь.

И Куртни действительно ощущала себя каким-то роботом, став одним целым с этими проводками и приборами. Она видела на мониторе подпрыгивающую точку, слышала тихое попискивание. Это ее сердце. Казалось, оно билось не в ее груди, а на этом экране.

Через катетер, вставленный в вену на запястье, медсестра без конца вводили какие-то лекарства, а когда не вводили, ставили капельницу. Куртни вела себя покорно, позволяя делать с собой все, что им было нужно.

Когда Нэнси ушла, и в палате остались только Рэй и Кэрол, Куртни велела им сесть поближе.

— Пришло время нам поговорить, — сказала она слабым, но твердым голосом. — Рэй, я оставляю компанию на тебя, теперь она принадлежит тебе. Я очень надеюсь, что ты позаботишься о ней, и она и дальше будет обеспечивать безбедную жизнь тебе, а потом и твоим детям. Уильям поможет тебе. Ты, Кэрол, будешь получать постоянный и хороший доход, пока будет существовать компания, и это позволит тебе не задумываться о деньгах. Патрику я также отвожу долю. До совершеннолетия проценты от прибыли будут поступать на его счет в банке. Даже если компания развалится, мои счета обеспечат вас и ваших детей на всю жизнь. В общем, о деньгах вам беспокоиться не придется. Мы с Джеком давно уже подготовили все необходимые документы. У него хранится копия моего завещания. Оригинал у Касевеса.

— Подожди, Куртни… — испуганно пролепетал Рэй. — При чем здесь завещание? Вспомнишь о нем лет эдак через пятьдесят…

— Нет. Время пришло. Я умираю.

— Нет, Куртни, о чем ты говоришь? Врачи утверждаю, что твоей жизни уже ничто не угрожает…

— Не врачи решают, когда пришло время для смерти, — холодно отрезала Куртни и с нежностью посмотрела на остолбеневшую Кэрол.

В этот момент в дверь постучали, и на пороге показался улыбающийся Уильям Касевес.

— Идите, прогуляйтесь, — велела Куртни Рэю и Кэрол. — Мне нужно поговорить с Уильямом. А Джек еще не пришел?

Касевес отрицательно покачал головой.

Рэй и Кэрол вышли.

Заметив, как бледна и напугана девушка, Рэй попытался ее успокоить.

— Это она на всякий случай… подстраховывается. Она не умрет. Кризис миновал, так говорили врачи. Теперь ей только нужно набираться сил.

Кэрол молчала, уставившись в окно застывшими, широко раскрытыми глазами. Рэй тоже замолчал.

Вскоре Уильям вышел и сказал, что Куртни просила Кэрол зайти, одной. Девушка бросила на него внимательный взгляд, но старик опустил глаза под стеклами очков и отвернулся.

Кэрол вошла в палату и присела у постели Куртни.

Осторожно взяв ее за руку, девушка подняла на нее преисполненный страданием взгляд. Куртни улыбнулась ей.

— Не переживай так, моя девочка. Не надо. Ты уже и так много горя хлебнула… может статься, что и еще придется. Ты должна быть сильной всегда. Обо мне не горюй, я свое уже прожила.

— Куртни, не говори так, пожалуйста, — простонала Кэрол и, уронив голову ей на руку, разрыдалась. — Все будет хорошо. Ты поправишься.

— Кэрол… я хочу, чтобы ты была счастлива. Хочу умереть, зная, что все у тебя будет хорошо. Держись Рэя, девочка, он всегда тебе поможет, поддержит. Он все сделает для тебя. А Джека забудь. Я всегда знала, что ничего у вас не получится. Только ты никогда никого не слушала, своевольничала. Это ничего, я еще хуже. Когда расшибаешь лоб, лучше осознаешь и прочувствуешь ошибку. Ты молода, у тебя вся жизнь впереди, все еще устроится. И счастье ты свое найдешь. И любовь. Да и искать далеко идти не надо, — Куртни улыбнулась. — Вон, стоит за дверью мужчина, который тебя любит.

Кэрол бросило в краску, но она нашла в себе силы отшутиться:

— Ты об Уильяме? Так он же жуткий бабник!