Где я?

Что я узнал от мудреца, который на деле оказался тем еще лиходеем? Фактически я стал обладателем красивой легенды о доисторических событиях, которые происходили так давно, что об этом никто не помнит. Скажем так, почти никто. Их держат в уме церковники, потому что кто-то особенно мнительный подметил загадочное совпадение явлений. Но так ли это на самом деле, никто не знает. Вряд ли события, происходившие четыре тысячи лет назад, задокументированы и запротоколированы настолько, что этим сведениям стоит доверять.

Между тем именно те люди, которые, по идее, должны бороться с легендами и суевериями, относятся к сказкам более чем серьёзно. Взять хотя бы того же отца Тука. Серьёзный дедушка, не моргнув глазом, может отправить на костер ребёнка. Епископ. Инквизитор, которого, по слухам, абы куда не посылают, явно придает особое значение сказкам о событиях, которые якобы повторяются каждые две тысячи лет. И хочется назвать теорию бредом, да чувство самосохранения не велит.

И что прикажете делать? Сказать деду морозу, что его не существует? Что переселения душ нет, потому что я в них не верю? Сильно мне это помогло месяца три-четыре назад. Почему бы ни предположить, что каждый мир живёт по своим законам? Тогда вроде как все встает на свои места. И почему бы среди нагромождения прочих невероятных для меня вещей не быть и подобному циклу.

Если же пойти дальше и предположить, что катастрофа мало того, что вполне реальна, так ещё и вот-вот случится, становится не по себе. Угодить прямиком в гражданскую войну со всеми ее прелестями – такую перспективу врагу не пожелаешь. А какие шансы пережить подобное у недочеловека, подобного тому, кем я сейчас являюсь? Мизерные! Микроскопические! Ну и что, что я неожиданно для себя выдерживаю пытки? Обалденная перспектива!

Значит, нужно обрастать тем, что повысит степень выживаемости, даст шанс пережить испытания.

Бог или кто-то другой дал мне инструмент для реализации моего плана. И пусть пока никакого плана ещё нет, мне нужно максимально сконцентрироваться на развитии имеющихся навыков. А насчёт возможности выживания все просто – ещё мой отец любил повторять: один в поле не воин. Так что, существует реальная опасность повторения событий двухтысячелетней давности или нет, моя первоочередная задача – встретить ее не в одиночку.

Дорога – замечательное изобретение древних, когда тебе не нужно прятаться или убегать от погони. Прятаться на дороге бессмысленно, а убегать не всегда получается – в любом фильме вам расскажут: у тех, кто догоняет, транспорт быстрее по умолчанию. А если ты честный человек и тебе нечего скрывать, иди и иди себе на здоровье, да раскланивайся со всеми встречными. Во всяком случае я так и делал, правда, ограничившись вежливыми наклонами головы. Эх-х, была бы у меня шляпа! Представьте: идешь ты по улице и слегка приподнимаешь полу шляпы в знак приветствия. Красота!

Хорошее настроение дало ощутимый сбой, когда из ворот, до которых оставалось рукой подать, выметнулся Оррик на здоровенном белом коне. Вслед ему неслись проклятия стражников, которые едва успели разбежаться с его дороги. Несколько возниц, ожидающих своей очереди для проезда в город, проводили удивленными взглядами бешено настегивающего своего коня инквизитора.

Я как раз стоял у обочины и думал, окликнуть ли мне Оррика или не стоит, как тот белым сполохом проскочил мимо, обдав меня конским духом. Мне удалось только помахать ему в спину, как будто у коня есть зеркало заднего вида. Несколько секунд спустя ничего не происходило, а потом жизнь вернулась в прежнее русло. Возницы ругались на лошадей, крестьяне, толпившиеся у ворот, – друг на друга, а взбаламученная стража на всех сразу. Откуда-то из города чья-то луженая глотка возвещала о скором закрытии врат и требовала от всех, чтобы они пошевеливались.

Я стоял и смотрел вслед исчезнувшему за поворотом Оррику и не знал, что мне делать. Идти за ним? Или подождать здесь? А может, сразу наведаться в трактир и ждать с комфортом? Нет, так делать точно не стоит. Нужно идти, так, глядишь, и не обидится вовсе.

Стоило мне сделать всего один шаг обратно, как из-за поворота раздался дробный стук копыт. Спустя несколько секунд следом за звуком показался и сам всадник. Оррик, а это был он, на слегка гарцующем коне подъехал ко мне и, словно акробат, ловко соскочил с седла.

– Скажи мне, остолоп, – меня встряхнули, словно половую тряпку, – каким образом у тебя так получается?! – зубы ещё раз клацнули, мир пошел полосками, я почувствовал, что сейчас уйду в гиперпрыжок. – Всем известно, что механизмы гномов не ломаются!

Мне кажется, что при желании Оррик без всяких усилий мог потрясти и своего коня. Чего уж говорить про меня?

– Оррик! – завопил наконец я. Его лицо замерло напротив моего.

– Чего? – меня поставили на место. Краем глаза я заметил, что движение у ворот снова застопорилось. Крестьяне, извозчики и даже стража высыпали за ворота, чтобы понаблюдать за бесплатным представлением. Из-за полузакрытых ворот стоял крик и слышались призывы к порядку.