Гавана. Столица парадоксов

К 1950-м годам, впрочем, состоятельная гаванская семья селилась уже не в тесном городском центре, а подальше от него и обладала автомобилем — точнее, американским автомобилем. К концу этого десятилетия по Кубе ездили 170 тысяч машин, почти все американские и почти все в Гаване. До нелепости много было «кадиллаков», впрочем, встречались и «бьюики», «крайслеры», «студебекеры», «шевроле» и «форды» — все то, на чем ездили в Америке.

После революции, если состоятельная семья хотела уехать с Кубы, она была обязана отогнать в мастерскую свою машину, привести ее в порядок и подарить государству вместе с сертификатом об идеальном состоянии. Власти могли раздать эти машины (многие из них — новейшей модели) кому сочтут нужным. Хорошему революционеру в те времена полагались кое-какие бонусы.

Но все-таки эти бонусы сопровождались определенными сложностями. Подобно обувным мастерам, которым пришлось научиться перешивать кроссовки, гаванские механики были вынуждены освоить искусство поддерживать машины на ходу без «родных» запчастей. В частности, для этого стали адаптировать элементы двигателя с других моделей. Сегодня многие «шеви» и другие классические автомобили ездят с новыми движками от «тойот». Один механик даже утверждал, что поставил на машину двигатель от лодки. Тем временем многие оригинальные моторы громыхали и кряхтели так громко, что их прозвали «кафетерос» — кофеварками.

Впрочем, в Гаване есть клуб владельцев винтажных автомобилей, где ценятся машины исключительно — или почти — оригинальные. Это не просто такое хобби. Качественная старая машина может обеспечить своего владельца работой туристического таксиста, а у водителей туристических такси — одни из лучших заработков в Гаване.

В советскую эпоху на Кубе появились «лады». «Лада» — это русская машина, производившаяся в основном для экспорта. Их делали с расчетом на сибирское бездорожье, так что для разрушающихся дорог и улиц Кубы они подходили идеально. Коробкообразные, ужасно жесткие и неудобные, «лады» являли собой практически полную противоположность американцам 1950-х годов с их плюшевой обивкой, просторными сиденьями и дизайном, подчеркивающим изгибы. Но хуже всего то, что «лады» оказались ненадежными. «Шеви» 55-го года сегодня, как правило, находится в лучшем состоянии, чем «Лада» 85-го года.

* * *

Разваливавшиеся «лады» можно преподнести как метафору отношений Кубы с Советским Союзом в целом. Немногое выдержало проверку временем, несмотря на тридцать лет тесной дружбы. Впрочем, русских тут, видимо, любили, поскольку русские имена, например Владимир, вошли в моду, и многие гаванцы, родившиеся в 1960, 1970 и 1980-е, в качестве первого имени получили русское. Люди того поколения также учили русский язык, но сегодня на нем редко кто говорит, и большинство утверждает, что не помнит ни слова. Русский стиль тоже не прижился в латиноамериканской стране.

Русские вложились в экономику и другие сферы страны, но они редко говорили по-испански и не особо вливались в кубинскую жизнь. Вместо того чтобы разместить посольство в импозантном старом особняке, они построили огромную бетонную конструкцию, похожую на крепость больше, чем Ла-Кабанья или Эль-Морро. Все дело в том, что современный дизайн хорошо подходит для установки систем слежения; некоторые из них до сих пор видно снаружи здания.

Русские закупались в собственных отдельных магазинах. По крайней мере один из них существует и по сей день. В 2012 году один кубинский повар, вхожий в такое место, взял меня с собой, но отказался объяснить, как он получил доступ в русский магазин. Казалось, мы попали в Советский Союз, исчезнувший двадцать лет назад. Магазин располагался на огороженной территории в Ведадо. Его словно скопировали со старого «спикизи»[54]. Каждый потенциальный покупатель подходил к человеку у ворот и что-то ему шептал. Либо ворота открывались, либо клиента прогоняли.

Зайдя внутрь, мы очутились в маленьком помещении с прилавками перед довольно скромно заполненными полками, как и положено в кубинском магазине. На них стояли разные европейские ликеры и прочий алкоголь, а также несколько знаменитых русских продуктов, например красная и черная икра. Цены были выше, чем могут позволить себе кубинцы, но не очень высокие по западным стандартам. Там же лежали разные повседневные товары, вроде мыла и моющих средств; многие из них, несмотря на эмбарго, выглядели американскими. Для американца это — пустяки, которыми не стоит забивать себе голову, а для кубинца — вещи первой необходимости, исчезнувшие с введением эмбарго.

* * *

Революция закрыла казино и большинство клубов, положила конец частной собственности, что означало: магазины и рестораны либо перестали работать, либо перешли под контроль государства. Борьба с лавками и кафе увела из Гаваны две ее важные диаспоры, китайскую и еврейскую; представители обеих, подобно иммигрантам во многих других местах, занимались в основном частным предпринимательством.