Гавань красных фонарей

Тут дверь серого двухэтажного здания открылась и во двор вышли сразу несколько молодых людей, которые неспешно разбрелись по огороженному участку. Татаринов и без бинокля насчитал трех девушек, которые держались одной группой, и четверых парней, которые ушли от девчонок подальше и стали что-то оживленно обсуждать. Следом за ними появились еще два парня. Всем было лет по пятнадцать, может быть, несколько больше. Детей среди них не было точно. Молодежь была одета неброско и вполне спокойно общалась между собой. Не было в их поведении ничего необычного, что могло бы навести на мысль, что их держат здесь против их воли. Самое интересное, ни одного охранника или надсмотрщика.

– Может, это пионерский лагерь, то есть скаутский? – Диденко воспользовался оптикой, продолжил разглядывать гуляющую за колючей проволокой молодежь.

Дымок продолжал подниматься над лесом, а спецназовцы оставались на месте и смотрели на гуляющих по двору молодых людей.

Парни, продолжая общаться, стали подходить к колючей проволоке и одновременно приближаться к спецназовцам. Расстояние между ними было около восьмидесяти метров. Это немало, с учетом того, что последних закрывали листья, но это вам и не южные заросли, где и в пяти метрах ничего не увидишь. Это хлипкая растительность тундры, не отличающаяся обильностью зеленой массы. Татаринов медленно-медленно, стараясь не задеть ни один листочек, снова сел на корточки.

– Странно, – сообщил свои мысли командиру Голицын. Тот выдержал паузу, подождав, пока старший лейтенант сформулирует мысль и продолжит: – У них нет телефонов, нет планшетов, ни у кого нет даже плееров.

– Интеллект, – похвалил старший мичман.

– Переходим на другую сторону дороги, – сообщил Татаринов и, улучив момент, когда никто из юношей не смотрел в их сторону, перекатился первым.

Через некоторое время за ним последовал Голицын, и после этого через открытое пространство ловко перемахнул Диденко, не обращая внимания на огромный рюкзак, болтающийся у него за плечами.

Вдохнули – выдохнули и пошли на дым. Медленно продвигаясь по зарослям, они вышли к крохотному пятачку, на котором стояла сторожка с достаточно мощной печью и массивной кучей угля, наваленной под открытым небом.

– Может, баня? – предположил Диденко, держа пространство под контролем и аккуратно вытаскивая из-под полы укороченный автомат.

На радость спецназовцам, белый микроавтобус стоял тут же, рядом со строеньицем, в трех метрах от входа.

На свежий воздух вышел бородатый крупный дядька с коротко стриженными темно-рыжими волосами. Рукава его просторной белой рубахи были завернуты по локоть, сверху была наброшена теплая безрукавка. Одет он был в армейские штаны и высокие резиновые сапоги, надежно защищающие ее от избыточной влаги этих мест. Мужик по-хозяйски споро открыл одну из створок микроавтобуса, что-то схватил и выволок на божий свет.

После того как все разглядели то, что он достал, вряд ли бы они назвали этот свет божьим. В руках у бородача была нога девочки, точнее, труп, который он без каких-либо колебаний занес в сторожку. Глаза у Татаринова расширились. Голицын отпрянул дальше в «зеленку». Если бы кто-то видел в тот момент глаза старшего мичмана Диденко, то он пожалел бы о том, что родился на свет.

Дед смотрел на Татаринова взглядом бультерьера, который собирается броситься на огромного, но неповоротливого быка. Командир утвердительно кивнул, добавив, что бородач нужен живой.

Диденко аккуратно снял с себя рюкзак и стал обходить дымящийся сарайчик с другой стороны, не поднимая голову над землей выше чем на один метр. Тем временем Татаринов и Голицын могли наблюдать еще одну ужасную сцену, когда бородатый двуногий мутант – если не телом, то разумом – подошел к микроавтобусу и достал оттуда сразу два детских трупа, абсолютно голых и тоже со следами вмешательств. Головы двух черноволосых мальчиков безжизненно мотались, их ручки волочились по земле, а бородача ничего не смущало. Видать, не впервой. Он деловито, словно мясник, перетаскивающий забитых овец, вытаскивал свою страшную ношу на белый свет, проходил несколько метров по открытому пространству и скрывался в сарае.

Татаринов и Голицын вынуждены были наблюдать за этой чудовищной разгрузкой, пока Диденко делал свою работу. Бородач снова вернулся к фургончику, и Татаринов подумал, что сейчас он достанет оттуда тело еще одного ребенка. Однако он был вынужден залезть гораздо глубже в машину и вытащить оттуда оцинкованный таз, который был чем-то наполнен. Судя по тому, как рыжеволосый тащил свою ношу, веса в ней было прилично.

Диденко уже зашел со спины и был готов к тому, чтобы подрезать ноги детине, но решил выждать.

Дав человеку войти в сторожку, старший мичман отправился следом за ним, стараясь не издавать ни единого звука. Когда он попал со света в полутемное помещение, то увидел прямо на бетонном полу лежащие тела детей, которые были свалены просто в кучу…