Гарри Поттер и Тайная Комната

— Ооо, это было ужасно, — со смаком произнесла она. — Это случилось как раз тут. Я умерла в этой самой кабинке. Я спряталась, потому что Оливия Хорнби дразнила меня из-за моих очков. Дверь была заперта, и я плакала, а потом услышала, как кто-то вошёл. И сказал что-то странное. Наверное, это был какой-то другой язык. Но вот что меня действительно удивило — так это то, что говорил мальчик. Так что я отперла дверь, чтобы сказать ему, чтобы он шёл в свой туалет, а потом… — Миртл просияла, важно напыжилась, — я умерла.

— Каким образом? — спросил Гарри.

— Понятия не имею, — приглушенно сказала Миртл. — Я только помню, что увидела пару огромных жёлтых глаз. Всё моё тело будто онемело, а затем я почувствовала, что меня уносит… — она мечтательно смотрела на Гарри. — А потом я вернулась. Мне, видишь ли, было предначертано являться Оливии Хорнби. О, как же она пожалела, что когда-то смеялась над моими очками.

— А где именно ты увидела те глаза? — спросил Гарри.

— Где-то там, — сказала Миртл, неуверенно показывая в направлении раковины перед её туалетом.

Гарри и Рон кинулись к раковине. Локхарт стоял довольно далеко с выражением крайнего ужаса на лице.

Раковина выглядела совершенно обыкновенной. Они обследовали каждый дюйм внутри и снаружи, и даже трубы под ней. А затем Гарри кое-что увидел: на боку одного из медных кранов была нацарапана крошечная змейка.

— Это кран никогда не работал, — оживленно объяснила Миртл, пока он пытался повернуть его.

— Гарри, — сказал Рон, — скажи что-нибудь. Что-нибудь на языке Змееустов.

— Но… — Гарри сильно задумался. У него получалось говорить на языке змей только когда он встречался с настоящей змеей. Он пристально смотрел на миниатюрную гравировку, пытаясь вообразить её живой.

— Откройся, — сказал он.

Он взглянул на Рона, который покачал головой.

— Английский, — сказал Рон.

Гарри снова посмотрел на змейку, стараясь поверить, что она живая. Когда он повернул голову, ему показалось в неверном свете свечей, что змейка движется.

— Откройся, — сказал он.

Только на этот раз он не услышал слов; странное шипение сорвалось с его губ, и в то же мгновение кран засветился ярким белым светом и начал поворачиваться. В следующую секунду раковина рухнула вниз, открывая большую трубу, достаточно широкую, чтобы в неё мог проскользнуть человек.

Гарри услышал тяжёлое дыхание Рона и снова посмотрел на трубу. Он уже решил, что он будет делать дальше.

— Я спускаюсь, — сказал он.

Теперь, когда они нашли вход в Комнату, пока ещё оставался самый слабый, самый маленький, самый безумный шанс, что Джинни жива, он не мог не идти туда.

— И я, — сказал Рон.

Повисла пауза.

— Ну, похоже, я вам совсем не нужен, — сказал Локхарт, улыбаясь бледной тенью своей прежней улыбки. — Я просто…

Он положил ладонь на ручку двери, но и Рон, и Гарри направили на него свои волшебные палочки.

— Ты пойдешь первым, — прорычал Рон.

Бледный, без волшебной палочки, Локхарт приблизился к отверстию.

— Мальчики, — сказал он, и его голос упал, — мальчики, какой с этого толк?

Гарри ткнул его своей палочкой в спину. Локхарт просунул ноги в трубу.

— Я не думаю… — начал он, но Рон толкнул его, и он исчез из виду. Гарри последовал за ним. Он медленно опустился в трубу, а затем отпустил руки.

Это напоминало спуск по бесконечной, склизкой, тёмной горке. Он мог видеть другие трубы, отходящие во всех направлениях, но ни одна из них не была такой большой, как их труба, извивавшаяся и поворачивавшаяся, плавно спускаясь вниз, и Гарри знал, что летит уже глубже школьных подземелий. Он мог слышать, как позади него Рон на поворотах стукается о стенки.

И как раз, когда он уже начал беспокоиться о том, что может произойти, когда он достигнет дна, труба выровнялась, и он вывалился из неё, с мокрым шлепком приземлившись на сырой пол тёмного каменного туннеля, достаточно большого, чтобы встать в полный рост. Неподалеку от него поднимался Локхарт, обвешанный тиной и бледный, как привидение. Гарри посторонился как раз когда из трубы со свистом вылетел Рон.

— Должно быть, мы на много миль глубже школы, — сказал Гарри, и голос его эхом отозвался в чёрном тоннеле.

— Может, под озером, — сказал Рон, прищурившись, разглядывая тёмные, покрытые слизью стены.

Все трое повернулись, вглядываясь в темноту впереди.

— Люмос! — пробормотал Гарри своей палочке, и она снова засветилась. — Пошли, — сказал он Рону и Локхарту, и они тронулись в путь, громко шлёпая по мокрому полу.

В туннеле было так темно, что они едва могли разглядеть что-нибудь на расстоянии вытянутой руки. В свете волшебной палочки их тени на мокрых стенах выглядели ужасающе.

— Запомните, — тихо сказал Гарри, пока они осторожно пробирались вперёд, — при малейшем признаке движения тотчас же закройте глаза…