Гарри Поттер и Ось Времён

— И наложить на него пару десятков заклинаний, — Заканчивая фразу, юноша вновь взмахнул палочкой и взял с прикроватной тумбочки моментально возникшую там карту Мародёров. — Думаю, что с этим надо что-то делать. Что-то серьёзное. Иначе они так увлекутся поиском среди учеников противников министерства, что даже не заметят, как Вольдеморт захватит Хогвартс…

— Делать-то надо, только что?

— Не знаю, Рон. Пока не знаю.

Глава 44

«Может быть, это сукин сын, но это наш сукин сын».

Франклин Рузвельт

Утро очередного дня началось заведомо плохо. Сонный Гарри, душераздирающе зевая, отодвинул полог своей кровати. Как и следовало ожидать, гриффиндорцы ещё дрыхли беззаботным сном праведников. Гарри, честно говоря, тоже жутко хотелось последовать их примеру, тем более что глаза разлепить в данный момент не представлялось возможным. Однако гриффиндорец, волевым усилием подавив в себе свойственную любому человеку лень, перекинул ноги через край кровати. Зевнув напоследок, юный волшебник ступил на грешную землю. Далее события завертелись с калейдоскопической быстротой. Грешная земля громко и однозначно сердито зашипела, а потом пришла в движение. Гарри бухнулся пятой точкой обратно на кровать и глупо захлопал глазами, в то время как над полом с рекордной скоростью воздвигся столб высотой почти в два метра. Столб продолжал нецензурно шипеть, а Гарри, рефлекторно вскочивший с кровати и принявший какое-то подобие боевой стойки, запоздало опознал в нём Кеару. Надо сказать, что живность продолжала расти. Сейчас, поднявшись в вертикальное положение и опираясь на изогнутый хвост, словно какое-то индуистское чудище, Кеара была высотой с самого Гарри, даже чуть больше. Похоже, Гарри Поттер повторил подвиг Хагрида: умудрился завести в качестве домашнего любимца огромное, зубастое чудовище. Только Поттер пошёл дальше полугиганта и держал эту милую зверушку прямо в комнате. Тем временем события продолжали развиваться: для пущей убедительности Кеара развернула капюшон и разинула пасть с внушительным набором весьма немаленьких клыков. Поттер мельком заметил, что пологи соседних кроватей откинуты и оттуда за происходящим ошарашено наблюдают побледневшие соседи по спальне. Для них, не знающих языка змей, происходящее выглядело куда страшнее, чем было на самом деле. Суть недовольства Кеары, судя по мало отягощённым цензурным смыслом фразам, состояла в том, что Гарри наступил ей на хвост, а он и без того сильно болит — костяные наросты режутся. Глядя на своего питомца снизу вверх, Гарри меланхолично думал о том, где змея могла выучить такие выражения. Единственным, чью речь она могла понимать, был Гарри, а, стало быть, и ругаться она училась именно у него. А это заставляло задуматься над собственным словарём, с которым, как выяснилось, можно смело идти устраиваться работать грузчиком. Похоже, юному волшебнику стоит пересмотреть собственный словарный запас, или держать впредь язык за зубами. В конце концов, мы ведь в ответе за тех, кого приручили. Животных надо не только кормить, но и воспитывать. От первого Поттер, по счастью, был избавлен ценой резкого сокращения поголовья хогвартских мышей и крыс, а вот вторым следовало заняться неотлагательно.

— И чего? — наконец дождавшись перерыва в словоизлияниях Кеары осведомился Гарри. — Ты на меня нападёшь?

Змея как-то сразу потупилась, от чего стала выглядеть ещё страшнее, и, не найдя что сказать, помотала в воздухе огромным раздвоенным языком.

— Так я и думал, — вздохнул Поттер, усаживаясь на кровать и принимаясь стягивать с себя верхнюю часть пижамы. — Между прочим, пугать моих друзей до полусмерти было вовсе не обязательно, — добавил он, справившись с пижамой и с огромным наслаждением потерев рубец на плече, куда во время памятной дуэли в школе авроров воткнулась грязная деревяшка. Исцелить-то рану медики исцелили, только рубец, который убрать не удалось, иногда имел обыкновение немилосердно зудеть. Юный маг даже начал подозревать, что это к непогоде, но почему-то всё время забывал обратить внимание на то, изменилась она, или нет. Он сделал себе мысленную заметку всё-таки проверить, ибо, будучи Мальчиком-который-выжил, привык верить в подобные индикаторы. Особенным его доверием пользовалась примета о том, что если шрам на лбу болит, то это к крупным неприятностям.

— Кеара, — тоном бравого прапорщика изрёк Гарри, поднимаясь с кровати и выгребая из шкафа полотенце и чистую одежду, — охраняй кровать от посторонних. Посторонними считаются все, кто не живёт в этой комнате и приблизился к кровати ближе, чем на полметра. А теперь брысь.

— Ах, да! — воскликнул юноша уже у выхода из комнаты, — больше не смей ругаться! Это неприлично.