Гарри Поттер и дары Смерти(«Translate Army»)

Дорогой Бродяга,

Спасибо, спасибо тебе за подарок Гарри на день рожденье! Он был его любимым, это безоговорочно. Ему год, а он уже высоко держит игрушечную метлу, он выглядит таким довольным, я вложу в письмо фотографию, так что ты сможешь посмотреть. Ты же знаешь, у него только два фута роста от земли, но он уже почти что убил кота, и разбил ужасную вазу, которую Петуния подарила мне на Рождество (к этому у меня нет претензий). Конечно, Джеймс решил, что это очень весело, сказал, что Гарри собирается стать великим Квиддичным игроком, но мы убрали все украшения подальше, чтобы быть уверенными, что когда он пойдет, мы не будем спускать с него глаз.

Мы очень тихо отпраздновали его день рожденье — были только мы и старая Батильда, которая всегда была добра к нам и которая души не чает в Гарри. Мы очень сожалели, что ты не смог прийти, но дела Ордена всегда важнее, тем более Гарри все равно недостаточно взрослый, чтобы понять, что это его день рожденье! У Джеймса немного расстроились планы — мы заперты в доме, потому что, как я говорила, мантия-невидимка до сих пор у Дамблдора, и у нас ни единого шанса хотя бы для маленькой прогулки. Если ты сможешь навестить нас, это очень поднимет его настроение. На прошлых выходных здесь был Червехвост. Мне кажется, что он выглядел больным, но это видно из-за новостей о МакКиннонсах. Я плачу каждую ночь, когда слышу о них.

Батильда заходила на днях, она обворожительная старушка с огромным количеством историй про Дамблдора, и я не уверена, что он был бы рад, если б узнал о них! Я не знаю, во что можно верить, потому что, фактически, это кажется невероятным, что Дамблдор…

Концовка вызвала у Гарри оцепенение. Гарри стоял неподвижно, держа поразительную бумагу в бессильных пальцах, когда внутри него вспыхнули счастье и печаль, оглушающие, в равной мере, его душу. Пошатываясь, он сел на кровать.

Он прочитал письмо снова, но не смог почерпнуть из него больше информации, чем у него была после первого раза, и он решил пристально взглянуть на почерк в письме. Она писала букву «г» так же, как и писал он. Он просматривал всё письмо, чтобы найти все эти буквы и каждая из них давала ощущение маленькой дружественной волны света. Это письмо было невообразимым сокровищем, доказательством того, что Лили Поттер существовала, действительно существовала, что её теплые руки когда-то двигались вдоль пергамента, оставляли следы чернилам на этом письме, писали эти слова, слова о нем, Гарри, её сыне.

Нетерпеливо смахнув слезы с глаз, он перечитал письмо, в этот раз, концентрируясь на смысле. Это было как прослушивание полузабытого голоса. У них был кот… наверняка погибший, как и его родители в Годриковой Лощине… или он умер, когда никто не остался кормить его. Сириус купил ему его первую метлу…. Его родители знали Батильду Бэгшот; может, это Дамблдор представил их? «Мантия — невидимка до сих пор у Дамблдора…» Там еще было что-то смешное…

Гарри остановился, обдумываю слова матери. Почему Дамблдор взял мантию — невидимку Джеймса? Гарри отчетливо помнил, как директор говорил ему год назад: «Тебе не нужна мантия — невидимка, чтобы становиться невидимым». Может быть, не такой одаренный член Ордена нуждался в помощи, и Дамблдор носил её с собой? Гарри перешел дальше…

«Червехвост был здесь…» Петтигрю, предатель, выглядел «больным». А так ли это? Может, он просто знал, что видит Джеймса и Лили в живых в последний раз?