Гарнизон рассеченной скалы

— Да, по началу мне тоже так казалось…. Теперь взгляни вниз. То плато, или равнина… не знаю как назвать правильно, — это то и есть поле боя. Ровно километр в ширину. Ни меньше, ни больше. Длину никто не замерял, из тех, кто жив остался. Но вон тот обелиск стоит примерно по центру. Только до него тоже не добраться живым.

— Почему?

— Сдается мне, что во всем этом безобразии он играет не последнюю роль. Но бес с ним. Вон там, видишь? — он указал пальцем на укрепления у противоположной скалы, состоящие из череды редутов насыпей и частокола.

— Так вот, это позиции эльфийского гарнизона. Они тянутся во всю ширину плато, и примыкают к нашим укреплениям. На поле боя все равны. Да, на будущее: частокол сделан так, что между кольями пригнувшись человек или эльф могут довольно быстро передвигаться. Проще всего и безопасней для этого выставить вперед щит, под углом к кольям. Так меньше шансов в панике на острие налететь. Большинство же тварей между кольями пролезть не может, запомни! Это может стать твоим спасением.

— Хорошо, — кивнул Арон. — Я запомню это.

— Так… дальше. Видишь вон те воронки, и те, что подальше? А те, что совсем далеко?

— Да, вижу.

— Молодец, хорошее зрение. За холмом стоят орудийные расчеты. Каждое орудие пристреляно и намертво вдолблено в камень. Пристрелка сделана так, чтобы была возможность уйти от погони. Каждая жизнь у нас на счету, поверь. Слышал, что снаряд дважды не попадает в одну воронку? Вранье! Здесь попадает. Этим и живем.

— А что эльфы?

— С их стороны тоже ведется обстрел. Причем метки для пристрелки те же самые. Каждая батарея полностью перекрывает всю видимую площадь плато. Да, редуты на всякий случай заминированы. Случайностей быть не должно.

— Я понял.

— Кстати, эти чертовки со своими луками такое творят… не увидел бы — не поверил. Прям со скалы панцирного волка, да прямо в глаз…. На глухо, в общем, сразу. Те еще твари.

— Мне приходилось с ними встречаться, — осторожно сказал Арон.

— Я не про волков. С ними и так все понятно.

— Что? — не понял парень.

— Это была шутка, забей. Ты тоже, потерял кого-то?

— Я — нет. К счастью, обошлось только ранениями. Собственно, это одна из причин того, что я тут стою. Не хочу, чтобы это повторилось.

— Ты единственный ребенок в семье?

— Нет… — Арон странно улыбнулся. — А у тебя есть кто, Калеб?

Солдат вздрогнул, услыхав свое имя, и отмахнулся, не желая развивать эту тему.

— Нет никого. И не стоит пока об этом. Переживешь тут месяцок, наживешь седых прядей… а там глядишь я тебе и поведаю свою слезливую историю. А пока я тут тебе за маму и папу. Уяснил, новобранец?

— Так точно, уяснил!

— Вникаешь… молодец. Пошли дальше. Вон там, у подножия огни видишь, чуть поодаль от деревни?

— Вижу.

— Военные машины мы прячем там.

— Я коме огней ничего не вижу…

— Так и должно быть. Там фортификационное сооружение. Самое интересное ниже уровня грунта. Завтра посмотришь.

— А где будешь ты? — спохватился Арон.

— Еще не въехал? Теперь я твоя нянька, новобранец. Наставник, инструктор… охранник. Дери их всех за ногу!

— На долго?

— Время покажет. Я тут, видишь ли, самый старый боец. Ран много, боев за плечами еще больше. Командира слушал? Наш капитан решил, что я должен передавать свой опыт выживания молодежи, и все в таком духе. Типа стар я стал, хватит на мой век уже.

— Так… а сколько времени ты здесь?

— Со дня основания лагеря. Я его строил. Чего-то около двадцати лет. Я, знаешь ли, потерял счет времени. Иногда сидеть в тылу невыносимо, но… приказы в армии не обсуждаются.

— Прости… а в отставку?

— Думал я об этом, брат. Идти некуда, не ждет никто. Здесь моя жизнь. Семья, можно сказать. Да и подыхать в постельке в холодном поту — не мое это. Придет время, и какой-нибудь бой станет последним.

— Оптимистично….

— Ладно тебе, новобранец. Не вешай нос, жизнь коротка, а от того чертовски прекрасна. Век солдата не долог, а потому… что?!

— Что?

— Нужно заполнить его яркими событиями! Пошли в таверну, нажремся пока все спокойно. Я угощаю, в честь твоего, хм… прибытия. Тем более, что тут, для старого Калеба все почти бесплатно.