Гарде и шах

Ричард, не могущий простить нападения ни на одного из своих племянников, изо всех сил пытался переключить его на себя; Марко остро жалел, что не взял даже шпаги и, косясь на отца, неловко топтался на месте; Винсент, забыв обо всем, бросился на оборотня с ножом.

Паоло, заметивший действия Людовика, поспешил ему на помощь и, заняв место рядом с юным магом, воздел правую руку к небесам, глядя прямо на них.

Возле Чеслава в землю ударила молния, однако, оборотень, удачно ускользнувший из-под ее атаки, даже не заметил этого.

Альберт, пока остающийся почти безучастным, нахмурился и, подняв голову, сам прошептал несколько слов — силой он обладал значительно большей, чем его ученик или итальянский маг, поэтому дополнительных действий ему не требовалось.

На сей раз молния попала куда надо.

Чеслав, успевший заметить действия мастера в последний момент, рывком вскинул меч и, поймав разряд электричества его острием, криво ухмыльнулся. Лезвие сверкнуло, полыхнуло огнем и… погасло, вбирая в себя весь заряд небесного гнева.

— Это ты зря, мастер, — оборотень прищурился, не прекращая ухмыляться и, обернувшись вокруг себя, отогнав противников на несколько шагов, внезапно подбросил меч в руке, перехватывая его несколько по-другому и резким толчком посылая вперед.

Никто не успел произнести ни слова, никто не успел даже среагировать.

Меч вонзился в грудь Альберту, прерывая великого мага на полуслове, и тот, растерянно моргнув, повалился на землю, широко разбросав руки.

— Отец! — Андре испуганно бросился к нему.

— Дядя… — Роман, продолжающий зажимать кровоточащую рану на шее, шагнул, было, вперед, но внезапно оказался прерван.

— Стой! — чей-то грозный, резкий голос, обрушившийся на поле боя, заставил его изумленно обратить взгляд на еще одного, пока не участвующего в сражении, противника оборотня.

Чарли Бешенный, капитан Чарли, поигрывая револьвером, легко шагнул вперед.

Чеслав, вытянувший, было, руку, чтобы призвать меч обратно к себе, медленно опустил ее, в явном удивлении созерцая нового неприятеля. Лицо его на несколько мгновений утратило выражение безумной ярости, становясь даже немного растерянным.

— Капитан… — пробормотал он, недоверчиво вглядываясь в голубые глаза стоящего перед ним парня.

— Остановись и отступи, — говорил Чарли резко, холодно и коротко, словно резал воздух своими словами, открыто взирая на бывшего старшего помощника, — Ты довольно порезвился, якорь тебе в глотку!

Чес, на миг как будто смутившись, неловко переступил с ноги на ногу, и внезапно резким движением приподнял подбородок. Глаза его сузились, в них вновь заплясало дьявольское пламя — оборотень стремительно становился самим собой, таким, каким был мгновения назад, и Чарльзу это ничего хорошего не сулило.

— Мы не на судне сейчас, капитан, и ты не в своем праве. Не командуй…

— Ты забыл… — Чарльз вскинул револьвер и, резко шагнув вперед, приставил его к груди собеседника как раз напротив сердца, практически туда, куда недавно угодил стилет, — Что меня следует слушаться, старший помощник?

В желтых глазах мелькнул, казалось бы, давно забытый страх, смешанный с уважением — полностью изжить в своей душе восприятие этого парня как бравого, жестокого капитана у Чеслава так и не получилось, и сейчас это играло с ним злую шутку.

— Капитан… — он попытался что-то сказать, поднимая руку, чтобы отвести дуло от своей груди… и в этот момент Чарли спустил курок.

Грохнул выстрел. Чес пошатнулся, хватаясь за воздух, отступил… и внезапно кривовато ухмыльнулся, опуская взгляд к ране, из которой сбегала тонкая струйка крови. Пальцы его мимолетно коснулись ее; оборотень поднес окровавленную руку к губам и легко коснулся красной жидкости кончиком языка. Затем довольно облизнулся.

— Серебро? — вежливо осведомился он, — Сработало бы, не будь я… — дыхание его внезапно сбилось, оборотень схватился за горло, сгибаясь пополам и прохрипел, — Бессмертен…

В следующую секунду его вырвало кровью.

Чарльз, брезгливо поморщившись, отступил на шаг, с презрением созерцая муки бывшего старшего помощника, полагая победу одержанной… но, увы, ошибся.

Чеслав, ощущающий, как яд распространяется, расползается по его телу, кашляя и плюясь кровью, зарычал и, выпрямившись, как распрямленная пружина, одним сильным ударом отшвырнул экс-капитана от себя. Тот, не успев даже сгруппироваться, отлетел, ударяясь спиной о дерево и, теряя сознание, сполз по нему на землю.

Оборотень, тяжело дышащий, испачканный собственной кровью, замер, стискивая кулаки. О мече он, видимо, уже забыл, а может быть, просто не видел смысла снова прибегать к нему; глаза его налились кровью, рыжие волосы растрепались — он был ужасен сейчас, в этот миг, и две кровоточащие раны на груди придавали ему сходство со злым духом.

— Ваш маг мертв! — выплюнул он вместе с кровью и, зашипев, стер последнюю с губ, — Белладонна и серебро не остановят меня, ничто не остановит! Я убью вас, всех и каждого… и твоего щенка, граф, — бешенный взгляд желтых глаз метнулся к Эрику, — Никого не оставлю, искореню ваш чертов род!..

Закончить он не успел.