Гарде и шах

— Учитель… — Виктор, неуверенно прерывая собеседника, чуть повернул голову набок, — Я… о каком мальчишке идет речь?.. Я бежал, да, но знал, что, когда они сбегут от вас, проигравшие, они приползут в замок, я ждал… Хотел узнать, я слышал… кое-что. Людовик, этот мальчик, один из моих потомков, — на губах мужчины мимолетно отразилась слабая улыбка, — Он был без сознания, когда они вернулись, но после мастер ввел ему то, что называл «ненавистью»…

Чеслав вскинул руку, останавливая его и, хмурясь, прошелся по комнате. Предчувствие его не обмануло — поражение они потерпели более громкое, чем он хотел надеяться, и даже отомстить за него не сумели. Он. Не сумел.

— Я не думал, что он пойдет на это… — оборотень куснул себя за губу, напряженно размышляя о чем-то, затем вдруг махнул рукой, — А может, оно и к лучшему. Если мальчишка будет ненавидеть дядю, если они будут грызться между собой… Мне это только на руку, Вик, нам на руку! Расскажи мне еще, — он остановился прямо перед ворасом, склоняя голову набок, — Ты слышал еще какие-нибудь разговоры?

Виктор пожал плечами. Разговоры-то он слышал, но смысл их особенно не уловил, поэтому в полезности информации сомневался.

— Они говорили о каком-то мече, собирались отправиться за ним, — он развел руки в стороны, — Трудно сказать, учитель, в их речах было много сумбура — судя по всему, они были счастливы своей победой, счастливы, что жив Людовик, и не желали думать ни о чем другом. Впрочем, и собрание они долго не проводили — все были уставшими, и все предпочли разойтись по спальням. Да, я еще слышал… — он задумчиво облизал губы, — Кое-что странное. Когда покидал замок, поднялся по стене и слышал из открытого окна… Тот хранитель памяти, на которого вы велели мне напасть, — мужчина заинтересованно воззрился на внимающего ему собеседника, — Дружок Рене… Он, видимо, очень плох. Мои стилеты бьют без промаха, вы знаете, но я слышал, будто у него жар… Они считают, что он мог быть отравлен, но я знаю, что не травил его.

Оборотень ядовито улыбнулся. Эти новости удовольствие ему, наконец, доставили.

— Возможно, он просто занес инфекцию в рану, пока полз к замку… — элегически протянул он, — Или, возможно, я в тайне от тебя улучшил твои стилеты, Виктор… Оставлять раны — это, конечно, приятно, но мне было обидно, что серебром ты способен навредить лишь оборотню. Маленькое усовершенствование, капелька чистого яда — и вот уже твое оружие может причинить вред не только оборотню, но и его верному наперснику, его хранителю памяти… — он хмыкнул, скрещивая руки на груди, — Конечно, Дэйв не умрет. Мне и не нужно, чтобы он умирал, хотя я даже не думал, что все получится так прекрасно… Мальчишка будет злиться на мага, мешая ему действовать и не действуя сам, Дэйв будет страдать, а Рене будет метаться вокруг него, безмерно волнуясь, забывая обо всем на свете… Остальные же будут переживать то за одного, то за другого, а мы… — он широко улыбнулся и, запрокинув голову, окинул взглядом потолок, — А мы получили фору, Вик. Нужно выяснить подробнее, что за меч они планируют найти, нужно понять, как нам избавиться от них… для этого мне потребуется твоя помощь, — он опустил взгляд на мигом вытянувшегося по струнке ученика, — Ты найдешь кое-кого, друг мой, найдешь… и приведешь сюда. Я испытываю острую необходимость в конфиденциальной беседе, и лучше будет, если состоится она на моей территории.

* * *

— Меч? — Винсент слегка развел руки в стороны, окидывая взглядом всех собравшихся, — Или для начала попытаемся все же отыскать и вернуть Виктора? К тому же, есть еще вариант попытаться разгадать хитрые планы Чеса, и попробовать обойтись своими силами…

— Стоп, — Марко, решительно поднявшись из-за стола, чуть сдвинул брови, — Я рад, Винченцо, что, выспавшись, ты начал фонтанировать идеями, однако, считаю своим долгом напомнить, что решение нами принято уже было. И решение это — искать меч, Нейдр, чтобы лишить Чеслава силы. Мы, кажется, даже прикидывали, в каком составе будем искать его…

— Мы прикидывали, но теперь все изменилось, — мужчина, глубоко вздохнув, сел на собственный стул и, облокотившись о столешницу, подпер подбородок руками, — Честно сказать, я не знаю, могу ли оставить вас здесь на произвол судьбы — Чеслав наверняка узнает, что его месть не удалась, что Людовик до сих пор жив и, скорее всего, попытается это исправить… Слушайте, почему мы не в полном составе? Где Ричард, где Татьяна с Эриком? Где, в конце концов, наш извечный балабол? Мне без него уже даже как-то скучно, слишком серьезно все.

Людовик, на собрании присутствующий, недовольно расправил плечи и, принимая на себя вид мрачной торжественности, уложил перед собою на стол сцепленные в замок руки.