Garaf

   Спасать Пашку было поздно. Увы. И я решил отомстить. Совершенно недостойно отомстить четырнадцатилетнему подростку.

   Я сделал Пашку Зубкова главным героем этой книги.

   Всю тонкость моей мести вы поймёте позже...

   ...Хочу предупредить сразу - эта книга - книга правоверного толкиниста (хотя и не толкинутого). Любителям "смотреть на вещи с ТОЙ стороны" и вообще выискивать сложные объяснения простым вещам она покажется унылой и скучной, как Библия - завзятому атеисту. Те, кто захочет найти тут "новый подход, "оригинальное видение" или - не дай боги! - "революционные концепции" будут жестоко разочарованы. Всё очень традиционно. Во всём. От секса до политики.

   Увы.

   Но хочу предупредить так же, что, в отличие от "коренного" мира моя книга по изложению вовсе не эпична. Это не большое полотно величавого старинного гобелена, прекрасного и бесценного, с которым надо обращаться бережно (усердно пашущие толкиеновскую ниву об этом забывают...). Это - картина неореалиста-романтика, где видно, как конь роняет с губ пену, а из-под ногтей руки, сжимающей меч, выступает кровь...

   И конечно же, эта книга не была бы моей книгой, не стань её главным героем "наш человек там". Такой, какой он есть. Мой любимый "герой с улицы".

   Книга именно моя - о Добре и Зле, о выборе и страхе, о боли и любви... Ну и немножко всё-таки - см. строчку ниже.

Месть! Смерть!! И преисподняя!!!

   Итак - от начала Третьей Эпохи прошло 1408 лет.

   У нас же было лето 200... года.

  

Garaf - волк (синдарин)

Глава 1 -

в которой наглядно показан вред романтического взгляда на мир.

   Мир - поразительно скучное место.

   Если тебе четырнадцать лет - он скучен особенно.

   Пашка перевернулся с боку на бок, откинул простыню и тяжело вздохнул.

   В этом мире всё поделено, расписано и высчитано. Например. Люди получают паспорта в четырнадцать лет, потому что кто-то решил, будто это самый подходящий возраст. Но с какой пьянки именно этот возраст - и для всех?

   А самое главное... самое главное неинтересно тут. Честное слово.

   Пашка перевернулся на спину и стал смотреть, как за окном мигают звёзды.

   Раньше было интересно. Мальчишка усмехнулся в темноту. Да-да, конечно, он сто раз слышал. Хорошо мечтать о прошлых временах, лёжа в постели... а стоматологов нет... а средний срок жизни 35 лет... а войны... а чума... а то-сё-пятое-сотое... И, наверное, всё так и было. И стоматологов нет.

   Да хрен бы с ними, со стоматологами. У него хорошие зубы. Проволоку перегрызть можно.

   За окном в отдалении истошно заорал пьяный. Что-то, как ни странно, оптимистичное.

   Пашка сердито закрыл глаза и попытался уснуть.

   Может быть, это из-за того, что он любит читать книжки и слушать хорошую музыку? Но и остальные вокруг не выглядят счастливыми. Даже самые примитивные существа, и те какие-то... Если радостные - то с пьянки или истерично.

   В голову полезли строчки Олега Медведева - "Кайнозой"... Раньше он не знал этого певца и вообще мало слушал бардов. Но Олег Николаевич его на это счёт здорово просветил... вот только приступы такой тоски стали чаще. Как там?..

   ...Но как ты там, где ты там, малыш,

   Быть может, тоже ночей не спишь,

   А за окном, как и здесь, могильный август, дождик косой,

   А впереди двадцать первый век,

   Текучий камень пангейских рек,

   Потом осенняя слякоть, потом зима, потом кайнозой...

   Сперва он просто слушал. А потом Олег Николаевич как-то раз расшифровал эти строки. Оказалось, что в них есть смысл, а не просто ритм и печаль...

   Пашка снова открыл глаза. Улыбнулся. Оказывается, некоторые хорошие современные песни надо воспринимать, как стихи древних скальдов, где смысл прятался за та-а-акенными словесными оградами, что ух. Правда - там смысл был воинственный. А тут - горький.

   Там в самом начале: "Каменных рек Пангеи не взять рукой..." Каменные реки - это города. Пангея - древний пра-континент... и так же называется проект будущего, который проталкивают американцы: единый мир под их властью. Текучий камень - бетон; текучий камень пангейских рек - городские улицы, дома из серого одинакового бетона, мир двадцать первого века... Потом - осенняя слякоть; грязь в жизни, грязь везде, тусклое существование... а потом - зима. Уж не ядерная ли зима? Или просто холод человеческих душ? А потом - кайнозой. Время беспощадных хищников, мир динозавров, где прав тот, у кого длинней клыки и меньше совести... Вот и смысл песни. Печальный и страшный.

   Как ты там, где ты там, малыш? Быть может, тоже ночей не спишь?

   Не сплю, хотя и не малыш, подумал Пашка. Или малыш? Мечтаю о сказке. Да ещё и красивой.