Гамбит. На сером поле

– Ларссон, – устало посмотрел он на него, – ехай, – сымитировав северонордэмский акцент, произнес Уэст, и Лиам тоже усмехнулся в ответ, словно сбрасывая груз тяготивших его мыслей.

– Знаю я одно местечко… – таинственно произнес Лиам.

– Нет, – быстро смекнув, куда он клонит, запротивился Уэст.

– Да ладно, у них там и священник есть, если что отпустит тебе грехи, – ерничал Ли.

– Нееет, – взмолился Коннор.

– Пообщаешься с будущим отцом своего ребенка, это полезно, мне ли не знать, – от слов Лиама Уэст вжался в сиденье и вытаращил на него глаза.

– Поехали, Коннор, – серьезно посмотрел на него Ларссон. – Настало время собирать камни, – от имиджа озорного засранца не осталось и следа. – Свадьба еще не назначена, но де-юре, ты для нее просто прохожий, – взывал к своим личным демонам Лиам.

– Ларссон, – хрипло выдал Уэст.

– Соберись, Уэст, лучше сейчас, пока я еще жив и могу побыть твоим вторым пилотом, – обреченно подытожил Лиам.

 Уэсту в пору было бы отказаться ехать в клуб Формана и пить там с подозреваемым, но это было единственным местом в Нордэме, где их совместное пребывание никто не раскроет, а плата Лиама за информацию оказалась чересчур щедрой. С какой стороны не посмотри, но оттягивать момент встречи с Монстром, как затягивать с анализами, зная, что вот-вот откинешься. Лиамель прав. Лучше сейчас, когда Уэст не один, а Ларссон не станет распространяться и не даст ни Монстру, ни Лису сделать опрометчивых поступков. «Не такой уж он и дебил», – не смог не согласиться Коннор, покосившись на Лиама, казавшегося сегодня очень мрачной версией самого себя. Каждого из них что-то гложило изнутри, и каждый это понимал. Лучшей компании на вечер не сыскать. Может Ларссон и гей, но уж точно не пидарас, коих Коннор знал тысячи, которые будучи натуралами, поступали куда менее честно.

– Ли, – начал было Коннор.

– Не надо, – оборвал его Ларссон.

 Никогда еще молчание между двумя людьми не было столь комфортным для них обоих, никогда еще на их памяти понимание не достигало такого уровня практически без слов. Заносчивый засранец на поверку оказался куда более сложным и закрытым человеком, каким пытался себя показать. Что не говори, а муж и жена – одна Сатана. И теперь для Уэста было ничуть не удивительным, как Ларссон и Эванс смогли найти друг друга. Он был уверен, что без слов, на интуитивном уровне, две частицы с одинаковым зарядом не притягивались, а лишь шли рука об руку, постоянно поддерживая друг друга. Может, и де-факто о супружеской жизни им было как до далекой-далекой Нибиру, но де-юре они уже рядом, в одной реальности, времени и пространстве. «А так ли этого мало», – с сожалением думал Коннор, въезжая на мост Пионеров, так же, как и до этого, абсолютно молча.

Сатана

Чужое дыхание над ухом напоминало шум прибоя. Тихое, размеренное, с устойчивым ритмом оно проходило волной теплоты и спокойствия по голой коже плеч и шеи, запутывалось в волосах теплым бризом и оседало соленым привкусом на губах. Он крепко и в тоже время осторожно прижимал ее к себе, будто боялся раздавить или ненароком сделать больно. За сегодняшний вечер, плавно перетекший в ночь, больно он еще не сделал ни разу, только хорошо в рамках поставленных ей границ. Девушка очень надеялась, что в долгу не осталась, но этот аспект стоило уточнить утром у Криса, так как очередной истерии Лиама по поводу сомнительных связей она не выдержит. И чтобы добраться до офиса и Криса в нем, ей оставалось самое сложное – уснуть. Только как можно заснуть, когда чувствуешь спиной размеренный стук чужого сердца и слышишь шумное дыхание у себя над ухом, а в теплоте и спокойствие хочется утонуть.

– Спи, – тихо шепнул он ей на ухо, потеревшись об него носом.

– Не хочу, – попыталась слукавить она, подавляя зевок.

– Завтра важная встреча, – тихий шепот слышался ей шипением помех на радиочастотах.

– Помню, – опять зевая в подушку, Эванс из последних сил старалась не вырубиться от усталости, но расслабленное тело настойчиво требовало сна, как бы сознание не хотело бодрствовать.

– Спи, – помехи в мерещившемся механическом шипении стали резче с командными нотками.

– Когда я проснусь, вас уже здесь не будет, – вздохнула Миа.