Галки

Она посмотрела на него с изумлением.

— Я знаю, что он женат, но…

— Боюсь, на самом деле он вас не любит.

— Нет, любит!

— Нет. Он любит свою жену — Фелисити Клэре, известную как Флик. Англичанку — не очень шикарную, не очень красивую, на несколько лет вас старше, — но он ее любит.

К глазам Жильберты подступили слезы.

— Я вам не верю, — сказала она.

— Знаете, он ведь пишет ей письма. Думаю, он отправляет их с курьерами в Англию. Он шлет ей любовные письма, говоря о том, как он по ней скучает. Они довольно поэтичны, в таком старомодном стиле. Я кое-что читал.

— Это невозможно!

— Одно из них было у него с собой, когда мы всех вас арестовали. Он только что попытался его уничтожить, но нам удалось сохранить несколько клочков. — Дитер достал из кармана порванный им лист бумаги и подал его Жильберте. — Это его почерк?

— Да.

— А это любовное письмо… разве нет?

Шевеля губами, Жильберта медленно прочитала:

Я постоянно о тебе думаю. Мысли о тебе приводят меня в отчаяние. О, прости меня! Я тебя оставляю! Прощай! Я уйду так далеко, что ты больше никогда обо мне не услышишь, и все же сейчас я не понимаю, какая сила толкает меня к тебе. Ибо нельзя бороться с небесами; нельзя противостоять улыбке ангелов; всех увлекает красота, очарование, восхищение.

Зарыдав, она бросила листок на стол.

— Мне жаль, что именно я вам об этом сообщаю, — мягко сказал Дитер. Достав из нагрудного кармана льняной платок, он подал его Жильберте. Она закрыла им лицо.

Настало время незаметно превратить беседу в допрос.

— Как я понимаю, Мишель жил с вами с тех пор, как Флик уехала.

— Дольше! — с возмущением сказала она. — Шесть месяцев, каждую ночь, кроме тех, когда она была в городе.

— В вашем доме?

— У меня квартира. Очень маленькая. Но ее хватало для двоих… двоих людей, которые любят друг друга. — Она снова заплакала.

Стараясь поддерживать прежний непринужденный тон, Дитер незаметно приблизился к теме, которая его действительно интересовала.

— Разве присутствие Вертолета вас не стесняло?

— Он там не живет. Он пришел только сегодня.

— Но вы наверняка интересовались, где он собирается остановиться.

— Нет. Мишель нашел ему место — пустую комнату над старым книжным магазином на рю Мольер.

Вальтер Гёдель внезапно пошевелился, поняв, к чему все это клонится. Намеренно не обратив на него внимания, Дитер небрежно спросил Жильберту:

— Когда вы поехали в Шатель встречать самолет, он оставил свои вещи у вас?

— Нет, он отнес их в свою комнату.

— И небольшой чемоданчик тоже? — задал Дитер ключевой вопрос.

— Да.

— Вот оно что. — Дитер добился того, чего хотел: рация Вертолета находится в комнате над книжным магазином на рю Мольер. — Я закончил с этой глупой коровой, — по-немецки сказал он Гансу. — Отдай ее Беккеру.

Машина Дитера, голубая «испано-сюиза», была припаркована перед шато. Усадив рядом с собой Вальтера Гёделя, а на заднее сиденье Ганса Гессе, он помчался в Реймс и вскоре нашел книжный магазин на рю Мольер.

Взломав дверь, они по голой деревянной лестнице поднялись в комнату над магазином. Здесь не было мебели — лишь соломенный тюфяк, накрытый грубым одеялом. Возле него стояли бутылка виски, сумка с туалетными принадлежностями и небольшой чемодан.

Дитер открыл его, чтобы показать Гёделю рацию.

— Вот с этим, — ликующе заявил Дитер, — я стану Вертолетом.

По дороге в Сан-Сесиль они обсуждали, какое сообщение послать.

— В первую очередь Вертолет захотел бы узнать, почему парашютисты не высадились, — сказал Дитер. — Поэтому он спросит: «Что случилось?» Вы согласны?

— И еще он будет в ярости, — сказал Гёдель.

— Поэтому он скажет что-нибудь вроде «Что все это значит?».

Гёдель покачал головой:

— Перед войной я учился в Англии. Это слишком вежливо, молодой военный так никогда не скажет.

— Может, тогда «Какого х…?».

— Слишком грубо, — возразил Гёдель. — Он знает, что его сообщение может расшифровывать женщина.

— Ваш английский лучше моего, вам и выбирать.

— Думаю, он сказал бы «Что за чертовщина?». Это выражает его гнев, и в то же время такое выражение не оскорбит большинство женщин.

— Отлично. После этого он захочет знать, что ему делать дальше, поэтому запросит дальнейших приказов. И что же он скажет?

— Вероятно, «пришлите инструкции». Англичане не любят слово «приказ», они считают его грубоватым.

— Хорошо. При этом мы запросим быстрый ответ, так как Вертолет стал бы проявлять нетерпение — впрочем, как и мы.

Войдя в шато, они прошли в комнату радиоперехвата, располагавшуюся в подвале. Средних лет оператор по имени Йоахим подключил рацию к сети и настроил ее на резервную частоту Вертолета, в то время как Дитер нацарапал согласованное сообщение:

ЧТО ЗА ЧЕРТОВЩИНА? ПРИШЛИТЕ ИНСТРУКЦИИ. ОТВЕЧАЙТЕ НЕМЕДЛЕННО.