— Да, она очень добра ко мне, — ответила Джелли. Услышав, что ее голос дрожит, Флик поняла, что она испугана.
— А вы видели дворец епископа? — спросил сержант. — Там есть что посмотреть.
— Да, видели, — по-французски ответила Грета. — Очень впечатляюще.
Сержант смотрел на Джелли, ожидая ее ответа. Сначала она как будто была совершенно ошарашена, но потом сказала:
— Жена епископа была очень любезна.
У Флик сердце ушло в пятки. Джелли хоть и прекрасно говорила по-французски, но ничего не знала о загранице. Она даже не представляла, что священники могут иметь жен только в англиканской церкви. Но Франция была католической страной, где священники обязаны хранить безбрачие. Джелли выдала себя при первой же проверке.
И что теперь? Принадлежащий Флик пистолет-пулемет «стэн» с каркасным прикладом лежал у нее в чемодане, разобранный на три части, но в поношенной плечевой кобуре находился ее личный автоматический «браунинг». Флик незаметно расстегнула кобуру, а Руби опустила правую руку в карман плаща, где лежал пистолет.
— Жена? — сказал сержант Джелли. — Какая жена?
Джелли выглядела немного сконфуженной.
— Вы француженка? — спросил он.
— Конечно.
Грета поспешно включилась в разговор.
— Не жена, домохозяйка, — сказала она по-французски. Это все объясняло — «жена» по-французски «фам», а «домохозяйка» — «фам де менаж».
— Ну конечно, я имела в виду домохозяйку, — поняв, что допустила ошибку, сказала Джелли.
Флик затаила дыхание.
Еще немного поколебавшись, сержант пожал плечами и вернул документы.
— Надеюсь, вам не придется долго ждать поезда, — сказал он, вновь перейдя на немецкий.
Грета и Джелли прошли, а Флик позволила себе снова вздохнуть.
Когда они с Руби подошли к началу очереди и уже должны были передать гестаповцам свои документы, там вдруг появились двое французских жандармов в форме. Подойдя к КПП, они коротко отсалютовали немцам, но не предъявили документов. Сержант кивнул и сказал:
— Проходите.
«Если бы я отвечала здесь за вопросы безопасности, — подумала Флик, — я бы закрутила гайки — любой может выдать себя за полицейского. Однако немцы питают явное пристрастие к людям в форме — отчасти именно поэтому их страну захватили психопаты».
Теперь наступила ее очередь объясняться с гестапо.
— Вы кузины? — спросил сержант, переводя взгляд с нее на Руби и обратно.
— Не слишком похожи? — весело сказала Флик, хотя настроение у нее было вовсе не веселым. На самом деле сходства между ними не было никакого — у Флик светлые волосы, зеленые глаза и светлая кожа, у Руби темные волосы и черные глаза.
— Она похожа на цыганку, — грубо сказал гестаповец.
Флик изобразила возмущение.
— Ни в коем случае! — сказала она и, объясняя цвет кожи Руби, добавила: — Ее мать, жена моего дяди, приехала сюда из Неаполя.
Пожав плечами, он обратился к Руби:
— Как умерли ваши родители?
— Диверсанты подорвали поезд, в котором они ехали.
— Сопротивление?
— Да.
— Мои соболезнования, барышня. Это просто звери. — Он вернул документы.
— Спасибо, — сказала Руби. Флик только кивнула, и они прошли дальше.
Это было нелегко. «Если так пойдет дальше, сердце у меня не выдержит», — подумала Флик.
Диана и Мод находились в баре. Через окно Флик видела, что они пьют шампанское. Это ее разозлило — выданные УСО тысячефранковые купюры предназначались вовсе не для этого. Кроме того, Диана должна понимать, что ясный ум может понадобиться ей в любую секунду. Но сейчас Флик ничего не могла с этим поделать.
Грета и Джелли сидели на скамейке. Джелли казалась пристыженной — несомненно, потому, что ее жизнь только что спас человек, которого она считала иностранным извращенцем. Флик гадала, изменится ли теперь ее отношение к Грете.
Найдя другую скамейку чуть в стороне, Флик и Руби уселись и стали ждать поезд.
Постепенно на платформе скапливалось все больше и больше народа. Здесь были люди в костюмах, похожие на направляющихся по делам в Париж юристов или местных чиновников, относительно хорошо одетые француженки и немного немцев в форме. Галки, располагавшие деньгами и поддельными продуктовыми карточками, могли покупать в баре
Поезд прибыл только в одиннадцать часов. Вагоны были переполнены, сошли очень немногие, так что Флик и Руби пришлось стоять, как и Грете с Джелли. Диана и Мод, однако, ухитрились найти свободные места в шестиместном купе с двумя женщинами среднего возраста и двумя жандармами.
Флик беспокоили эти жандармы, так что она устроилась прямо возле купе так, чтобы иметь возможность за ними наблюдать. К счастью, беспокойная ночь в сочетании с выпитым на станции шампанским заставили Диану и Мод заснуть сразу же, как только поезд тронулся с места.
Поезд не спеша тащился по полям и лесам. Через час две француженки вышли, и Флик с Руби поспешно заняли освободившиеся места. Впрочем, Флик почти сразу пожалела об этом поступке — жандармы с удовольствием воспользовались возможностью поболтать с девушками-попутчицами.