Галактический следопыт

«Мы можем проследить его жизнь в прошлое или экстраполировать ее в будущее, — терпеливо пояснил Хетцель. — Взгляд в прошлое не дает никаких полезных сведений. Обратившись к будущему, я могу воспользоваться по меньшей мере одной уликой: именем и адресом его матери».

Клент был искренне удивлен: «Где вы достали адрес его матери?»

Так же, как профессиональные фокусники, Хетцель не любил объяснять, как именно он добился тех или иных практических результатов — такие разъяснения могли привести к недооценке полезности его услуг. Он вежливо ответил: «У меня есть незыблемое правило: я никогда не называю источники полученной информации. Конечно же, вы понимаете, почему это необходимо».

Клент, ничего подобного не понимавший, автоматически отозвался: «Да-да, разумеется».

«Я отправлюсь на Виттенмонд, чтобы побеседовать с матерью Дакра, — продолжал Хетцель. — Тем не менее, не следует пренебрегать очевидными возможностями. Другой человек попробует проследить, куда Дакр вылетел из Кассандера, хотя я сомневаюсь, что ему повезет больше, чем Эвану Добору».

«И когда я что-нибудь от вас услышу?» — мрачно полюбопытствовал Клент.

«Постараюсь держать вас в курсе событий, хотя не ожидайте никаких новостей, пока я вам не позвоню».

Клент хмыкнул: «Если потребуются деньги — больше денег — свяжитесь со мной. Все, что мне нужно… да, все, что мне от вас нужно — результаты».

«Сделаю все, что смогу».

Глава 6

Вокруг громадного, ослепительного желтого шара, именуемого Звездой Джингкенса, вращались несколько десятков планет; все они были разведаны и заявлены Гитером Джингкенсом, флибустьером-весельчаком эпохи Великой Экспансии. Три планеты его звезды, так называемые «Три Сестры», отличались сходными размерами, массой, плотностью, составом атмосферы, климатом и пропорциональным соотношением суши и морей; их флора и фауна также развивались примерно в одном направлении и в одной и той же степени. Особенности этого необычного сходства не ускользнули от внимания ойкуменических ученых; всевозможные совпадения, аналогии, конвергенции и расхождения послужили материалом для десяти тысяч монографий, причем на основе так называемых «параллелизмов Джингкенса» была сформулирована целая теория новой эволюционной хронометрии.

«Три Сестры» — планеты Виттенмонд, Гитерсмонд и Скалькемонд — первоначально были заселены тремя эподами реформированных антигномических кредентистов; различные пути развития потомков этих сектантов не слишком интересовали социальных антропологов. Обитатели Виттенмонда создали процветающее коммерческое общество и торговали на всех планетах своей солнечной системы и с многими другими мирами Ойкумены. Сознательно или бессознательно, они распространили концепции точного измерения и однозначного определения качественных характеристик на все, в том числе на самые незначительные подробности повседневной жизни. Даже градации роскоши были классифицированы, поименованы и снабжены стоимостными коэффициентами; прерогативы, отдых и развлечения, имущество, одежда и бытовые принадлежности — все должно было надлежащим образом соответствовать статусу. Музыка, архитектура, кулинария, даже садоводство и огородничество: все было организовано согласно иерархической пирамиде вкусов и приличий. Общество, неизбежно подразделенное на тщательно разграниченные уровни аристократичности, ни в коем случае не было закосневшим в его нынешнем состоянии; продвижение из одной касты в другую занимало все помыслы каждого витта. Причем такое положение вещей не вызывало никакого возмущения — напротив, оно пользовалось всеобщей поддержкой в той мере, в какой «градуированный» социум не отчуждал людей, заставляя изолированные группы «вариться в собственном соку», но всего лишь воспитывал в каждом исключительную чувствительность к общественному положению других. Каждый витт, независимо от того, какую низменную или возвышенную роль он выполнял в этой гонке за престижем, по меньшей мере наслаждался участием в нескончаемой сложной игре и гордился пониманием и соблюдением ее замысловатых правил. Если бы высокообразованному витту указали на явное неравноправие различных слоев населения на его планете, он заметил бы, пожав плечами, что подобное неравноправие наблюдается повсюду, но что на Виттенмонде оно не скрывается и кодифицировано.