Гайдзин. Том 1

– Здесь не Китай, и мы не сладкоречивые китайцы с трусливыми сердцами, чтобы позволить этой падали выпустить из нас всю кровь или запугать нас до смерти. Они говорят, что хотят лишь одного: торговать. Хорошо, вы тоже хотите торговать, в обмен на ружья, пушки и корабли. – Кацумата тонко улыбнулся и добавил: – Я предлагаю следующее: если мы сожжем и разрушим Иокогаму – а мы, разумеется, представим дело так, будто нападение было совершено по просьбе бакуфу, по просьбе сёгуна, – то впоследствии, когда гайдзины вернутся, тот, кто будет править сёгунатом на момент их возвращения, с неохотой согласится выплатить им незначительную компенсацию, а в обмен на это гайдзины с радостью согласятся порвать нынешние позорные Соглашения и станут торговать на любых условиях, которые мы решим для них установить.

– Они нападут на нас в Кагосиме, – возразил Сандзиро. – Мы не сможем отразить их нападение.

– Наш залив опасен для кораблей, а не открыт и удобен, как в Эдо. У нас есть береговые батареи и голландские пушки, о которых никто не знает. Мы становимся сильнее с каждым месяцем. И потом, такой акт войны со стороны гайдзинов объединил бы всех даймё, всех самураев и всю страну в одну несокрушимую силу под вашим знаменем. Армии гайдзинов не могут победить на суше. Это Земля Богов, боги тоже придут к нам на помощь, – воодушевленно проговорил Кацумата. Ни в какую помощь богов он не верил, в очередной раз манипулируя Сандзиро, как делал это годами. – Божественный ветер, ветер камикадзе, разметал армаду кораблей монгола Кублай-хана шестьсот лет назад, почему не теперь?

– Верно, – сказал Сандзиро. – Боги заступились за нас тогда. Но гайдзины это гайдзины, подлости их нет предела, кто знает, какую еще хитрость они придумают? Глупо напрашиваться на нападение с моря, пока у нас не будет своих боевых кораблей, хотя я согласен, боги на нашей стороне и защитят нас.

Кацумата рассмеялся в душе. Богов нет, никаких, их не существует, как не существует рая или жизни после смерти. Глупо верить в иное, все гайдзины – глупцы, и их догма тоже глупа. Я верю лишь в то, о чем великий военачальник диктатор Накамура написал в своем предсмертном стихотворении: «Из ничего в ничего ухожу, замок в Осака и все, чего в жизни достиг, – лишь сон, привидевшийся во сне».

– Поселение гайдзинов сейчас для вас как никогда легкая добыча. Эти два юноши, ожидающие вашего приговора, указали нам путь. Я молю, чтобы вы последовали им. – Секунду он раздумывал, колеблясь, потом заговорил еще тише. – По слухам, господин, они являются тайными сиси.

Глаза Сандзиро сузились еще больше.

Сиси – люди высокого духа, называемые так благодаря своей храбрости и подвигам – были молодыми революционерами, которые стояли во главе невиданного доселе выступления против власти сёгуна. Они появились недавно, и предполагалось, что число их по всей стране не превышает полутора сотен.

Для сёгуната и большинства даймё они были безумными убийцами, бешеными псами, которых следовало уничтожить раз и навсегда.

Для большинства самураев, особенно рядовых воинов, они были верноподданными императора, ведущими смертельную войну со злом, стремящимися заставить кланы Торанага упразднить сёгунат и вернуть всю власть императору, у которого, как сиси с жаром утверждали, она была незаконно отнята военачальником Торанагой два с половиной столетия назад.

Для простых японцев, крестьян, торговцев, и в особенности для гейш из Плывущего Мира и домов Увеселения, сиси были героями из легенд, о которых слагались песни, по которым проливались слезы, которых обожали.

Все они были самураями, молодыми идеалистами, большинство происходили из ленных владений Сацумы, Тёсю и Тёса, некоторые фанатично ненавидели иностранцев, очень многие являлись ронинами – людьми-волнами, ибо были свободны, как волны, потому что лишились своего господина или же господин прогнал их за неповиновение или какое-либо преступление, заставив бежать из родного края, чтобы спастись от наказания; другие же отправились в изгнание добровольно, уверовав в новую безумную ересь, что для самурая может существовать долг превыше долга перед своим господином или перед своим родом – долг перед одним лишь правящим императором.

Несколько лет назад растущее движение сиси стало обретать форму небольших тайных групп, всецело посвящавших себя возрождению бусидо – древнего свода упражнений и обрядов, воспитывающих в самурае самодисциплину, чувство долга, чести, умение умирать, владеть мечом и другим оружием – искусство, о котором все давно забыли, если не считать нескольких сэнсэев, не давших бусидо умереть окончательно. Забыли, потому что два с половиной века в Японии, где раньше столетиями длилась одна непрерывная гражданская война, царил мир, поддерживавшийся жесткими законами сёгуната, запрещавшими всякие воинственные увлечения.