Г'oра

С некоторых пор он стал замечать, что желание — пока еще неясное — самостоятельно распоряжаться своей жизнью начинает пробуждаться в Шучорите. Он не сомневался, что она накопила для предстоящего жизненного пути хороший багаж, и с этим багажом ей надлежит сейчас шагать по свету, чтобы познать его радости и горести, победы и поражения. «Ступай, дочь моя! — говорил он в душе. — Разве можешь ты вечно жить моими наставлениями? Даже своим неустанным попечением не должен я мешать твоему «я». Скоро ты по воле господа оторвешься от меня и познаешь жизнь, и онприведет тебя через всякие испытания к конечной цели. И обретешь ты в немсчастье свое». Так Пореш мысленно вручал богу, как священную жертву, свою любовно взлелеянную Шучориту.

Раздражаться на Бародашундори Пореш-бабу себе не разрешал, не допускал он в сердце своем и досады из-за раздоров, возникших вдруг в его семье. Он прекрасно сознавал, что старому узкому каналу не сдержать паводка и единственно, что можно сделать в таком случае, это дать воде выход на просторы полей. Он видел, как неожиданные события, центром которых оказалась Шучорита, нарушают привычную жизнь их семьи с ее сложившимися традициями и правилами, и понимал, что мир можно восстановить, только освободив девушку от всех пут и дав ей возможность самой найти свое место в жизни. Поэтому он уже давно начал исподволь приготовления к тому, чтобы она могла спокойно и безболезненно встать на самостоятельный путь.

Долго сидели они молча. Наконец пробило одиннадцать. Тогда Пореш-бабу поднялся, взял Шучориту за руку и повел ее на веранду. На прояснившемся ночном небе сияли звезды. Было очень тихо. Стоя рядом с Шучоритой, он молился: «Избавь нас, всевышний, от всякой неправды и да озарит нашу жизнь свет истины!»

Глава сорок вторая

Когда на следующее утро Хоримохини при прощании с Порешем-бабу припала к его стопам в знак почтения к старшему, он поспешно подобрал ноги.

— Пожалуйста, не надо! — воскликнул он в сильном смущении.

— Я перед вами в неоплатном долгу, — со слезами на глазах сказала Хоримохини. — И мне ни в этой жизни, ни в будущей не отблагодарить вас. Вы поддержали меня, несчастную, и теперь я снова могу жить дальше. Никто другой — сколько бы ни старался — не смог бы сделать этого. Видно, любит вас бог, если даже мне вы сумели помочь.

Пореш-бабу совсем растерялся.

— Да что я особенного сделал, — пробормотал он. — Это все Радхарани…

Но Хоримохини не дала ему кончить.

— Знаю, знаю. А Радхарани-то кто воспитал, — сказала она. — Во всем, что она ни делает, есть и ваша рука. Когда у нее умерла мать, а потом вскоре и отец, я подумала: не миновать ей горькой доли. Но откуда ж мне было знать, что бог не оставит ее в горестях? А когда после стольких скитаний я пришла наконец сюда и повстречалась с вами, я поняла, что бог даже и надо мной может сжалиться.

В эту минуту вошел Биной и объявил:

— Тетя, мать приехала за вами.

— Где она? — воскликнула Шучорита, возбужденно вскочив с места.

— Сидит внизу с Бародашундори, — ответил Биной, и Шучорита поспешно убежала вниз.

— Разрешите, я сейчас пойду и присмотрю, чтобы все в вашем доме было в порядке, — сказал Пореш, обращаясь к Хоримохини.

Биной проводил его изумленным взглядом.

— А я и не знал, тетя, что у вас есть дом, — сказал он.

— Я и сама до сегодняшнего дня не знала, сынок, — ответила Хоримохини. — Один только Пореш-бабу знал. Кажется, это дом нашей Радхарани.

И Хоримохини рассказала обо всем Биною.

— А я-то думал, наконец и Биной кому-то пригодится, — сказал он. — Но, видно, рассчитывать на это не приходится. До сих пор я даже для ма ничего не сумел сделать, вместо этого она все время что-то делает для меня. Хотел тете помочь, отплатить за ее доброту, и тоже не удалось. Видно, так уж у меня на роду написано — принимать, но не давать.

Вскоре в комнату в сопровождении Лолиты и Шучориты вошла Анондомойи.

Хоримохини поднялась ей навстречу.

— Уж если господь посылает милости, то не скупится — наконец-то мне удается и с тобой всласть поговорить, диди. — С этими словами она взяла Анондомойи за руку и усадила рядом с собой. — Знаешь, диди, — продолжала она, — Биной только и говорит о тебе.

— Это за ним с детства водится, — улыбнулась Анондомойи. — Стоит только ему увлечься чем-нибудь, и он будет болтать об этом без умолку. Скоро дойдет очередь и до тети, можешь быть уверена.

— Совершенно верно! — воскликнул Биной. — Так что предупреждаю заранее. Слишком долго пришлось мне обходиться без тети, должен же я наверстать упущенное.

— Наш Биной, — сказала Анондомойи, с многозначительной улыбкой взглянув на Лолиту, — умеет не только добиваться своего, но и беречь то, чего добился. Уж я-то знаю, как он всех вас ценит. Как будто в вашей семье он нашел то, к чему стремился всю жизнь. И я несказанно рада, что он с вами познакомился. С тех пор как он начал у вас бывать, он прямо-таки другим человеком стал — да он и сам это прекрасно сознает.

Лолита хотела было что-то ответить, но никак не могла подобрать нужных слов и так смутилась, что Шучорите пришлось прийти к ней на помощь.