G.O.G.R. (СИ)

— Опиши мне Сумчатого, — сказал Серёгин.

— Он — толстяк со шрамом на левой щеке, — быстро ответил Додик. — Носит очки от близорукости и ездит на шестисотом «Мерседесе» чёрного цвета.

— Ты не про «Мерседесы», а про Сумчатого рассказывай! — в который раз вмешался Сидоров.

— А, про Сумчатого… — сконфузился Додик. — Он жил — Любавина, сорок. В частном коттедже. А потом продал его и съехал, не знаю пока, куда. Но узнаю обязательно. Вы же знаете, я готов активно помогать следствию, — широко улыбнулся Виктор. — И мне известен один большой-большой секрет.

Додик встал и подался вперёд, ближе к Серёгину, перейдя при этом на таинственный шёпот.

Сидоров, на всякий случай, подошёл с наручниками, чтобы, если что, утихомирить словоохотливого преступника.

— И что это за секрет? — спросил Серёгин.

— Я знаю, что случилось со следователем прокуратуры Синицыным, — загадочно прошептал Додик. — Однажды Дантист, он тогда ещё не пропал, разнюхал где-то, что американцы собираются убрать Синицына. Чтобы не рыл, понимаете?

— И после этого Дантист исчез? — вставил Сидоров.

— Ага, — кивнул Додик. — Вы представляете, он мне рассказал, и на следующий день — фью-ить! — сгинул! Так, это не всё. Я там случайно подвернулся. Я в тот же магазин ходил, что и он. В «Засядько», там хлеб дешёвый. И шёл назад тоже за ним. Но я ещё за пивом зашёл в «Родник», есть там такой, в подвале. И отстал чуток от Синицына. А потом увидел типа какого-то. Он сигаретку у Синицына стрелял. Но я догадался, что что-то не так. Вспомнил Дантиста и — спрятался. Залёг в кучу листьев. Я понял, что тот типочек и есть американский «жучила». Он прижучил Синицына, а потом затащил в машину и уехал. Я знаю, что это была за машина. Я сам угнал эту «Волгу».

— Где и когда это случилось?

— В позапрошлый четверг… Я не знаю, как называется эта улица, но там — больница и парк, а потом пятиэтажки начинаются. И тротуар очень плохой.

— Ясно, перекрёсток Владычанского и Краснофлотской! — выкрикнул Сидоров.

— Тише, Саня! — сказал Пётр Иванович. — И как выглядел «жучила»?

— Темно там было. Морду не заметил. Видел, что тощий такой. Ростом с меня, примерно. Это он, наверное, Гарика кокнул. Больше некому.

Серёгин нашёл на столе фоторобот Николая. Подсунув его под нос Додика, он спросил:

— Это — «жучила»?

Додик долго изучал Колины глаза, нос, рот, уши… Раздумывал, говорить ему, или лучше промолчать. Потом решил говорить, потому что испугался, что его он тоже прижучит в КПЗ, как Гарика.

— Это он, — изрёк Додик. — Он знает всех американцев.

— А что ты там выискивал, в подвале дома, где Гарик жил? — поинтересовался Серёгин, достав новый бланк: старый закончился, испещрённый показаниями.

— Сокровища? — выпалил Сидоров, разглядывая тесак Додика.

— Да, не, сокровища тут не причём, — крякнул Додик. — Там американцы что-то прячут. Их «жучила» часто туда наведывался. А я решил узнать — что. Если бы американцы пронюхали — меня бы урыли тут же, не спрашивая!

— Ну, и как, узнал? — поинтересовался Пётр Иванович, надписывая шапку нового протокола.

— Нет, — замотал головой Додик. Голова у него смахивала на яйцо — страусиное. — Я туда Крекера засылал, а он — трус. Выскочил и пургу какую-то мелет… Так и не смог я его назад загнать…

Крекер — трус! Ха! А Додик что — не трус? Пока на свободе бегал — так всех запугивал, а как попался — сам «базарить» начал!

— Хорошо, а как тот американский «жук» попадал в подвал? Дверь-то опечатана, ключи — в ЖЭКе. Или там есть потайная дверь?

— Есть, — Додик пощупал свой подбитый глаз. Фингал у него был колоссальный. Да и сам глаз заплывать начал. Наверное, нужно будет «Альбуцид» капать, а он такой болючий!..

— Есть там потайная дверь, — продолжал Додик. Сбоку там, под кустиком, она наполовину под землёй. Узенькая. Я туда протиснуться не могу. А Крекер — худой. Поэтому я его туда погнал.

«Точно, нужно будет слазить», — заключил про себя Серёгин. Потайная дверь это — прекрасно. Не надо будет оббивать пороги ЖЭКа.

С потолка слетела маленькая муха и приземлилась на протокол. Согнав её, Пётр Иванович произнёс:

— Додик, что ты знаешь про следователя Зайцева?

— Я не уверен, — пробормотал Додик, — Но, судя по тому, как он «замял» Зубра… Кстати, он упёк не их «жучилу», а чайника какого-то… Он его на улице нашёл. Я знаю, потому что «жучила» на воле пляшет.

— Ты знаешь, откуда он взялся?

— Не, не знаю, — ответил Додик. — Может, ихний, американцев, а может, и государственный. Тоже — чайник.

Сидоров икнул со смеху и прикусил нижнюю губу. «Государственный»! надо же было так сказать!

— А как насчёт дела Светленко, которое ты у Карпеца купил? — спросил Серёгин.

— А я и сам не знаю, для чего оно понадобилось. Я даже не знаю, кто такой Светленко, — хныкнул Додик.

— Да, неужели? — съехидничал Сидоров.

— Не знаю, — повторил Додик. — Мне Сумчатый приказал купить, и деньги выдал. А ему — американцы. Что, да как — никто не сказал. Ни Сумчатый — мне, ни американцы — Сумчатому.

Глава 38. Неофициальное расследование продолжается