Но если поддразнивание еще можно было стерпеть или двинуть в нос обидчику, когда особенно доставали, то к постоянным предупреждениям от врачей клуба, что у мальчика проблемы с сердцем и «возможно, ему не удастся из-за слабого здоровья играть в футбол на национальном соревновательном уровне», Йопи прислушиваться не хотел. Такой вердикт вынесли врачи, когда 14-летнего Йохана переводили в команду 16-летних. Впоследствии армейская медкомиссия признала его негодным к военной службе. Такие же точно неурядицы с сердечной деятельностью были и у старшего брата Хенни, пытавшегося, как и младший, закрепиться в клубных командах «Аякса». Но Хенни был обделен талантом Йохана, и как человек практичный (собственно непрактичный голландец — большая редкость), решил с футбольной деятельностью закончить.
Предрасположенность к сердечным болезням у братьев Круиффов наследственная. Их папа Манус умер в 45 лет, летом 1958-го, от сердечной недостаточности. Пока отец, неудачливый торговец овощами, был жив, семья еще кое-как перебивалась — жили голодно, но терпимо. После смерти Мануса матери пришлось из-за долгов отказаться от аренды магазинчика, да и справляться в одиночку со всеми торговыми делами ей было просто не под силу. Не в состоянии она была оплачивать и квартирку в бетондорпском доме. Осиротевшее семейство Круиффов переселилось... на стадион.
Еще при жизни мужа Нел Круифф-Драйер стала подрабатывать либо в столовой «Аякса», либо прачкой. Теперь к этой нелегкой работе добавилась уборка раздевалок и прочих стадионных помещений.
Комнату при стадионе Круиффы получили благодаря содействию игрока основного состава «Аякса» и опекуна маленького Йохана Сьяка Сварта, а также работника стадиона Хенка Ангела.
Хенк Ангел пришел в «Аякс» еще в 1945 году, был в клубе ответственным за всю хозяйственную работу, и Йохан помогал ему в бесконечных текущих делах. «Мы вместе убирали снег, обновляли разметку поля, расставляли флажки и вешали сетки на ворота. По воскресеньям я водружал флаги над трибунами. Я впервые появился на стадионе в шестилетнем возрасте. Хенк стал моим другом и вторым отцом». В 60-е Хенк Ангел стал для Йопи вторым отцом и формально — мать Нел вышла за Хенка замуж. Йохан всегда называл его «дядя Хенк», но когда, уже в конце 70-х, тот умер, Круифф в одном из интервью произнес: «Я терял отца дважды.»
Английский спортивный писатель Дэвид Виннер назвал Круиффа «нервным гением голландского футбола», отмечая его обостренную и мгновенную реакцию на происходящее на футбольном поле. Но у этой «чуткости» была и оборотная сторона — иногда поведение Йохана было непредсказуемо, и зачастую обычный на футбольном поле спор мог закончиться рукоприкладством. Пока Круифф играл в детских командах, такие его действия вызывали либо сочувствие со стороны друзей, либо недоумение со стороны соперников. Однако та же самая непредсказуемость поведения могла в серьезных играх пойти во вред команде, и все тренеры пытались отучить Йохана от привычки моментально отвечать на провокационные и обидные реплики или толчки и тычки, применяемые с единственной целью вывести из себя лучшего игрока, который с легкостью накручивает по пять-шесть футболистов. Поэтому кличка «псих» (и такая была у Круиффа!) постепенно отходила в воспоминания о детских и школьных[49] годах Йохана. Следующие прозвища были гораздо благозвучнее, подчеркивая игровые достоинства и даже футбольное мессианство — в Испании, например, его позже величали и «Спасителем», и «Всемогущим».
В нынешние времена, когда судьи спровоцированного наказывают так же, как и провокатора, а иногда и жестче, предупреждений и даже удалений у Круиффа было бы немало. Всё это шло из детства, из необходимости отстаивать себя в дворовых баталиях с ребятами покрупнее и посильнее, но не обладающими и десятой долей футбольных достоинств Йохана.
Он сам тоже пай-мальчиком не был и приемами, по крайней мере, словесного воздействия на соперников овладел безукоризненно. Благо способности к языкам у него были отличные, и доставать противника еще на трех языках, кроме голландского, он научился виртуозно. Иногда срабатывало, иногда — нет.