Фронты

Дама же его сердца, напротив, была покорена отсосовскими офицерами, несмотря на то, что вблизи не видела из них ни одного. Более всего Софья была увлечена поручиком Бегемотовым, о котором слышала, что он может любить чуть ли не семь раз подряд (на самом деле всего - шесть). Это свойство в силу известных наклонностей волновало Софью чрезмерно. По утрам она особенно яростно расталкивала генерала в его постели, требуя немедленно выехать в Отсосовск, и уверяла, что этого требуют интересы Империи и оперативная обстановка. Базанов же отбрехивался как только мог и объяснял, что на границе-де все идет нормально и самурайцы потеряли всякий интерес к имперскому уездному городишке.

Длилось это недолго, и уже в октябре, в один из ясных дней, Базановский казачий полк вышел на Марш в Отсосовск.

41.

Поручик Адамсон сидел на крыше Отсосовской уездной управы и смотрел сквозь стекло на восток. Обстановка на самурайском фронте складывалась все хуже и хуже, на дороге в любой момент мог показаться неприятель.

"Наши доблестные войска в срочном порядке отступают на заранее заготовленные позиции..." - бормотал поручик, сплевывая вниз, на улицу.

- Эй, начальник, что видно? - крикнул снизу корнет Блюев.

- Да вроде все тихо, - ответил Адамсон и в тот же момент увидел на востоке облако пыли. - Японцы! К бою! - заорал чуть поздже поручик и нырнул в чердачное отверстие.

- Равняйсь! Смир-рно! - завопил он из окна второго этажа.

- Заряжай! Пли! - из окна первого.

- Ура! В атаку! - из прихожей.

Только выскочив на улицу, ошалевший поручик понял, что кричал он напрасно. Площадь была пуста, если не считать нескольких коров и поддатого корнета Блюева в кальсонах.

Приказав Блюеву взять на себя правый фланг и матерно ругаясь, Адамсон бросился к казармам.

Не прошло и часа, как все было готово к бою. Дорогу преграждала баррикада из телег, фонарных столбов и поломанной мебели, за которой залегли солдаты. В небольшом отдалении стояли четыре пушки. Неприятель приближался.

У Адамсона пересохло во рту, и неожиданно снова началась его сортирная болезнь, да не одна, а в придачу с поносом.

- Корнет Блюев! Приказываю временно принять командование! - крикнул Адамсон и осторожно побежал за угол. Секундой позже он появился снова, и по галифе стало ясно, что он не успел.

Корнет Блюев деликатно отвернулся в сторону дороги. На горизонте как раз появились передовые порядки казачьего полка генерала Базанова. Узнав своих, Блюев радостно взмахнул руками и закричал:

- Не стрелять! Ведь это наши, базановцы!

После чего корнет вскочил на одну из лошадей, по случайности приблудшей на площадь к бесплодным коровам, и погнал ее навстречу казакам.

42.

В развернутом строю, с бунчуками и знаменами, вступал в Отсосовск казачий полк генерала Базанова. Радостные жители высыпали из домов, чтобы приветствовать героев, многие бросали им охапки цветов, бутыли с сидром, барышни подсаживались к казакам.

- Салют победителям косорылых! - скомандовал поручик Адамсон и взмахнул рукой.

Ударили пушки, отчего первый ряд базановцев был положен картечью. Казаки сразу бросились в атаку. На площади осталось около тридцати трупов мирных жителей, остальные снова попрятались.

- Скоты! Быдло! Почему стволы у пушек не подняли! - возопил поручик Адамсон на пьяных оружейных. Слава богу, все обошлось благополучно (только семь казаков погибло смертью храбрых) и вскоре кровавая мясорубка остановилась. Командование отсосовского гарнизона и генерал Базанов в согласии и со свитой отправились в "Либидо".

Перед входом в ресторацию состоялся торжественный церемониал встречи казацкого полка хлебом-солью.

Из небольшой белой беседки выступал корнет Блюев, а всю аудиторию разместили на почтительном расстоянии - чтобы от Блюева не разило сверх нормы перегаром. После десятиминутной речи Блюева, которая началась и кончилась словами "Едрена вошь, господа, простите меня, но я пьян", генерал Базанов построил полк и доложил невменяемому, прислоненному к стене Адамсону, что полк прибыл. Это было видно и так, а вот где поручик успел нажраться - было абсолютно неизвестно. Грянул полковой оркестр, в поручика полетели цветы, конфеты и ярко окрашенный серпантин. Это же дерьмо летело и в генерала, но тот взял невозмутимый вид и стоял по стойке "смирно".

- Ничего, ничего, генерал, пойдемте-ка в "Либидо", - выдавил из себя Адамсон и затушил папиросу о китель Базанова.

Под церемонию отвели громадный зал, куда собрался весь цвет Отсосовска и окрестных сел и деревень. Семеро батрацких семей села Санотряпкино разместились на почетных местах - они особенно пострадали от самурайцев.

Неуютно чувствовал себя генерал, посаженный между уже косыми Блюевым и Адамсоном, разлученный с Софьей. А впрочем, все вылилось, ко всеобщей досаде, в очередную попойку.

Нет смысла описывать все безобразия происшедшие в этот вечер, поскольку к сюжету повести они не имеют ни малейшего отношения. Скажем только, что дурные предчувствия не обманули Базанова, так как Софья изменила ему прямо на глазах приглашенных, флиртуя на все стороны и даже под столом.