Фронтовик стреляет наповал

Андрей обругал себя. Особенностей местности он не знает, но мог бы раньше спросить у деревенских? Оседлал мотоцикл, вернулся немного назад, нашел съезд у небольшого деревянного моста, выехал на замерзший лед. Тут уже целый санный путь наезжен. Конечно, следов автомобильных шин нет. Проехать-то может и машина, вон на Ладоге Дорога жизни была, колонны грузовиков ездили, и лед выдержал. Но там на льду трассу грейдировали, выезды на берег обустроили. Лошадка сани на берег вытащит, а вот грузовик навряд ли взберется.

Проехал несколько километров, слева дома показались. По санному следу на берег выскочил, побуксовав немного. Но мотоцикл даже толкать не пришлось.

И сразу удача. В первом же доме сказали, что видели вчера несколько саней с седоками.

После дотошных расспросов выяснилось, что все местные, за исключением одних. Лошадь гнедой масти, сани обычные, седоков двое, не местные, не деревенские.

– Почему так решили?

Дед с бабкой хитро переглянулись.

– Да кто же из деревенских на санях в сапогах ездить будет? Лошадка, она медленно идет, ноги в сапогах озябнут, если полога теплого нет. На розвальнях в валенках да в тулупе хорошо. А у этих – пальто и сапоги. Стало быть, городские, из артели какой-нибудь.

– Вы их раньше видели?

– Лица незнакомые, а так кто знает? Может, и наезжали.

– Описать сможете?

– Молодые, лет по тридцать, а больше не скажу ничего, не рассмотрел.

– А куда поехали?

Старик руками развел. Но все же след появился. Андрей с позволения старика мотоцикл у их дома оставил, стал в каждую избу заходить. Нашелся еще один свидетель, видевший вчера незнакомцев. Лица описать не смог.

– Обыкновенные они. Ни усов, ни бороды. На головах шапки, лиц толком не видно.

Но куда уехали, сказать не смог. Часа три Андрей пытался найти человека, видевшего, куда делась лошадь с санями и седоками. Как сквозь землю провалились. В деревню въехали, а потом? Андрей поглядывал на снег перед домами. Если видел санные следы, ведущие во двор, просил показать лошадь. Были каурые, пегие, белые, а гнедой не было. Он даже на колхозную конюшню зашел. Гнедой был один, но стар, с провисшей спиной. Андрей у конюха поинтересовался – не запрягал ли кто его вчера.

– Нет, стар слишком. Весной колхозники на нем личные огороды пашут. Потому на мясокомбинат не сдаем. Да пора, наверное.

Андрей животину пожалел. Всю жизнь конь для людей трудился – плуг таскал, подводы возил и как итог, как благодарность – мясокомбинат. Аж плечами передернул. Времени ушло много, больше полудня, а толку нет.

Прежним путем, по льду реки, вернулся в Балашиху. Хоть и не гнал, а замерз. Сразу кружку горячего чая налил. В кабинет Николай ворвался.

– Как успехи?

– Лошадь с седоками видели в Долгом Ледове, дальше след теряется. Лошадь гнедая, седоков двое, обоим лет по тридцать, без особых примет.

– Не густо. Я тут через соседей Ныркова на подругу инкассатора вышел. Опроси, вот адрес.

И бумажку протянул.

– Узнай, был ли у нее знакомый, если да, то кто, когда появился. Может, говорил с ней про отца-мать, куда делись. Не было ли странностей в поведении последнее время. Подробней попотроши. Дамы – народ любопытный и наблюдательный. Зачастую могут увидеть и запомнить то, что мужчина пропустит. Да еще. Фото Ныркова размножили, с утра постовым раздадут, во всесоюзный розыск объявят. Возьми у дежурного одно фото. Мало ли, показать где придется.

– Понял.

– И, будь любезен, пешочком, мне мотоцикл нужен.

Андрей выложил ключи зажигания на стол. После кабинета и кружки чая показалось, что на улице не так холодно. Дама сердца Ныркова жила в трех кварталах от райотдела милиции.

До искомого адреса добежал быстро. Вот и нужный дом, двухэтажный, довоенной постройки.

Андрей посмотрел на бумажку.

Квартира седьмая, Тунина Эльвира Тихоновна. Родители с фантазией были, имечко не самое распространенное. Квартира на втором этаже, сбоку двери несколько кнопок звонков, под каждой – фамилия жильца. Андрей позвонил, подождал. Никто не открывает. Неужели на работе? Вечером сюда идти не хотелось. Он позвонил соседям по коммуналке. Открыла женщина за шестьдесят.

– Мне бы Тунину увидеть.

– Вот и звоните ей.

Тетка хотела закрыть дверь, Андрей успел ногу подставить, достал из кармана удостоверение, предъявил соседке.

– Дома она, напилась, никому не открывает. Проходите.

Андрей вошел, под бдительным взором тетки вытер ноги о половик.

– Вон ее дверь, третья справа.

Андрей постучал, дверь приоткрылась, не заперта была! Он кашлянул, постучал еще раз.

– Кого там несет?

– Милиция. Побеседовать надо.

– Не могу, не сейчас.

– Тогда силой в отделение доставлю.

И вошел. Эльвира лежала на диване в домашнем халате. Молодая, симпатичная, пьяная. При виде Андрея попыталась встать, но рухнула обратно.

– Ты кто? Как здесь?

– Я говорил – из милиции.

– А, насчет Пашки? Враки это все, что он убил.

– Соседка говорит – второй день пьете?

– А что мне остается делать?

Язык у женщины заплетался, но разобрать можно.

– Вы соображать в состоянии?

– Вполне.

Эльвира сделала попытку сесть, упала, со второй попытки ей это удалось. Халатик задрался, оголив ноги. Андрей взгляд отвел.